А вот что ею двигало в этот момент, потом она никак не могла себе объяснить. Но она поступила импульсивно и вплотную подошла к нему.
– Почему вы меня перевели к себе, Всеволод Антонович? Очевидно же, что я вам сразу не понравилась? И вы такую сильную неприязнь ко мне испытываете, с каждым днём всё больше. Я бы даже сказала, что терпеть не можете. Нет, нет, правильно сказать – ненавидите! – она ткнула его в грудь пальцем.
В голове макака тарелками друг об друга стучала со словами: "Маша, остановись! Тебя понесло!" Но было уже поздно.
– А вот себя я никак не пойму, вы мне нравитесь, но я каждый день мечтаю вас прибить.
Азаров, слушавший её, засунув руку в карман, а в другой держа телефон, схватил её за локоть и затащил куда-то в служебное помещение.
"Машааааа, мы всё просрали! Конец тебе!" – грохотала интенсивнее головная макака.
Он закрыл дверь и прижал её к стене, тесно прижавшись к ней. Было темно и она слышала только его дыхание у своего уха. Его руки обняли её за талию и притянули к себе ещё плотнее, расплющивая груди об его торс. Божечки. Он это серьёзно?
– Что угодно я могу к тебе испытывать каждый день, Машенька, но только не ненависть, – а его выпуклость внизу это явно начала доказывать. Азаров положил её руку к своему паху и медленно лизнул шею.
– Разве это можно назвать ненавистью, рыжесть моя? По-моему, как раз наоборот. Ты очень ему нравишься.
Он нашёл её губы, которые так отчаянно нуждались в поцелуях и о которых он мечтал весь последний месяц после своих бурных снов с их участием. Маша затрепетала в его руках и обхватила его шею, притянув ближе. Они начала неистово целоваться, покусывая друг друга и мстя за всё время воздержания и взаимных эмоций. Его язык проник в рот Маши и начал двигаться поступательными движениями, в такт его паху, который тёрся о её клитор. Он приподнял её, задрал платье до пояса и она обхватила его ногами ещё больше чувствуя твёрдый член. Пусть он не останавливается, иначе быть убийству на почве недотраха. Она задыхалась от его напора и одновременно наслаждалась его лаской.
– Боже!
– Мне больше нравится Сева.
Он гладил её оголённую попку и отодвинув стринги, добрался пальцами в мокрую от возбуждения киску. Довольный, он разве что не мурчал ей в губы, издав звук одобрения. О, он собой гордится, поганец. Счастлив, что действует так на неё, значит?
– Я всегда возбуждаюсь, когда выпью.
"Сама-то в это веришь?" – пронеслось в мыслях. Да что ж такое такое-то? Все макаки и тараканы в голове её предали сегодня. У них там что, бунт в пользу Севы, то есть шефа?
– Врушка. Признайся, ты течёшь, с тех пор, как пришла ко мне, Маша, – он так сексуально шептал, что она вздрогнула и внизу сильнее запульсировало.
– Нет!
Правильно, умри, но держись до конца!
– Да, Маша. Твоя киска так и ждала, что я её трахну, да? – он шлёпнул её по клитору и она застонала от вспышки удовольствия.
– Сссева.
Он поймал её язык губами, а сам бессовестно проник пальцами внутрь.
– Скажи это! – засранец-искуситель. Убить мало!
– Ооох, да! Доволен?
Как же хорошо. Кончить бы ещё быстрее.
– Наконец-то, ты призналась, рыжесть моя. Сейчас мы облегчим твои долгие мучения. Хочешь кончить?
– Пожалуйста.
– Пожалуйста что? Конкретнее говори, – намерено замедлил движения Азаров. Нет, он точно дождётся.
– Пожалуйста, дай мне кончить, – простонала Маша не в силах соображать.
– Трахни меня пальцами, Сева!
