- Да, Гроза, – хмыкает, отойдя наконец от приступа истерии, поправляя немного помятую белую рубашку с эмблемой школы. – Тыква – твой тотемный овощ. Ты знала, что русское слово «тыква», по версии словаря Успенского, возможно происходит от праславянского tyky из tykati — «жиреть, толстеть»? По-моему, все логично.
Развязываю веревочки под подбородком, стягивая шапочку с волос, сдувая длинную прядь со лба, мрачно посмотрев на этого умника.
- О, правда? – притворно изумляюсь, с трудом шевеля руками, приложила левую ладонь куда-то в район груди возле подмышки, усмехаясь. – Неужели я слышу умные речи из твоего рта впервые за 11 лет школьного обучения. Вы что тут, букварь изучали?
На губах засранца улыбка истинного мачо вкупе с ехидным тоном.
- То, что мы тут изучали, тебе вообще не светит, если продолжишь поедать кексы коробками, Гроза.
Скучающе прислоняюсь к косяку, мотая шапочку за завязки в руке, лениво оглядывая пыльное помещение. Здесь хранится всякий хлам – идеальное место для Еремина. Он тоже бесполезен для общества, как сломанное картонное дерево с ободранными листьями рядом со столом, на котором восседал Макс.
- Еремин, - тяжко вздыхаю, причмокнув губами. – Твои саркастичные шутки за триста давно не катят. Давай что-нибудь поживее придумай, пока я тебя в этом склепе не похоронила. Потом сам будешь Клавдии Анатольевне и нашей клане на очной ставке сказки рассказывать, как ты ревизию мусора из подсобки проводил, - хмыкаю, замечая мелькнувший на лице страх. Еще бы, не мне влетит за очередное попадание в кабинет директора. В прошлом году директриса вызвала наших родителей. Мои, как обычно, приехать не смогли. А вот отец Макса орал так, что стены школьные тряслись. По-моему, месячное наказание и лишение всех привилегий в виде карманных денег ему не понравилось. Вот сейчас я тоже вижу этот страх. Моментально спрыгивает со стола, прекратив изображать крутого парня, прорычав:
- Стерва ты, Грознова, - делает шаг к выходу, но я ловко вынимаю ключ от подсобки, необычайно быстро для такого костюма перемещаясь за дверь, быстро ее захлопывая и вставив ключ, поворачиваю под вопль Еремина.
- Грознова блин, че за шутки!
- Костюмчик твой где, самый классный овощ на грядке школьной? – ехидно интересуюсь через дверь, слыша грохот. Пытается плечом дверь вынести, она даже ощутимо дрожит. Но куда ему, алоэ комнатному в мужика играть. Хихикаю, пока гул в зале становится громче. Уже заиграли первые школьные песенки. По традиции начали с «Белокрылые качели». Колонки скрипят, народ суетится. Еще немного и нас начнут искать.
- Не буду я надевать этот убогий косплей сока «Фруктовый сад», - огрызнулся Макс, вновь врезав по двери. – И лучше выпусти, иначе я тебя на кашу пущу, тыква пустоголовая!
- Но, но, из нас двоих, я больше тяну на аттестат с четверками, - усмехаюсь, доставая с трудом из кармана жуткого костюма свой смартфон, смотря на время. – Надевай костюм или папа опять лишит тебя плюшек счастливой жизни бесполезного идиота.
- Выпусти немедля!
- Будешь орать, мы не придем к решению проблемы, - скучающе тяну, опираясь спиной о дверь, слыша ругательства в свой адрес и грохот. – И не надо такими словами кидаться, сам виноват. Знаешь ведь, что не наденешь костюм, с нам классная снимет три шкуры. Точнее с тебя.
Чего я собственно парюсь? Ну получит он заслуженный нагоняй, мне же лучше. Хотя ладно, увидеть его в позорном костюмчике мне бы понравилось больше. Именно поэтому стоило Максу затихнуть на некоторое время, настораживаюсь. Мы уже безбожно опаздываем на собственный бенефис, потому стучу по двери, кликнув парня:
