Я сидел в машине, лениво покуривал в окошко, а время, казалось, тянулось со скоростью черепахи, или вообще остановилось.
– Куда?
– К Калинкину мосту, мы там живём, я стараюсь ходить пешком, полчаса, и на машине езжу редко.
Я высадил девушку возле недавно капитально отремонтированного элитного старого дома. Со старинными подъездами, решётками на первом этаже и чугунными воротами. Ждал немного – она появилась без двадцати семь.
Как и моя бывшая, Алла могла совершено не заботиться о своей внешности, но – вечернее платье с глубоким вырезом сзади, прикрытом прозрачной вуалью. Лёгкая шаль, туфли на высочайших каблуках и клатч дополняли образ. Осталось встать в строй и салютовать. Моя роль – войти в филармонию с осознанием собственной значительности, девчонка держала меня под руку. Все хорошо, но Алла смотрелась в лучшем случае моей племянницей. Как она ухитрилась за пятнадцать минут превратиться из красивой молодой девушки в ослепительную женщину – одному богу известно. Я виду не подал, и старался вести себя естественно, что удалось не без труда. Филармония, однако, Большой зал, приличная публика, семьдесят восемь люстр. Впрочем, ей было всё равно. Но не мне – я хорошо помнил, как был здесь с Кирой. Совпадения буквально преследовали меня.
Билеты в партер Алла проигнорировала, мы поднялись на хоры, где было почти пустынно. Возражать против этого я не стал, она вправе выбирать, Вивальди – он и на балконе Вивальди, а рассматривать симфонический оркестр и маленького японского дирижера, колдующего волшебной палочкой. В нашей паре я был лицом ведомым, против чего не возражал. И мог осторожно обнимать спутницу за почти обнаженную талию – почти в рамках приличия. А, может, можно и нужно было и нарушить?
Бесконечная вечная музыка, шампанское в антракте для нее, и апельсиновый сок для меня.
Девчонка снова взяла меня за руку, нежное прикосновение. Не реагировать, держаться естественно.
– Спасибо за прекрасный вечер, какая энергетика. А с Вами, – ещё прекрасней, – на этот комплемент я вполне имел право. Однако время для сантиментов закончилось, ибо налетел сильный порыв ветра, с небо посыпалась снежная крошка, затем и снег, осенний, плотными хлопьями. Пришлось припустить к припаркованной неподалёку машине.
– Скажите, как все быстро меняется. Погода….
– Да уж, где живём, и так долго держалось лето. Сейчас включим и согреемся.
Я посмотрел на девчонку, и понял, что сегодня нам предстоит обмениваться нейтральными фразами, обсуждать концерт. Но мне сложно было вклиниться в мир незнакомой мне музыки. То есть, что-то откладывалось в мозгу, и были старые воспоминания. Тормозила необходимость держать все под контролем. И все же мы оба чувствовали себя обновлённым. Я поймал себя на мысли, что говорю, думаю – мы, это неправильно, отмщение ещё не свершилось, но Алла здесь.
– Хорошо, тепло.
– Спасибо, что пригласили, после такой музыки чувствуешь себя воспарившим, извини, не знаю, как точно…
– Ага, я тоже хожу, только редко и одна.
Конечно, я здесь не причём, и понимаю это. А вдруг – наоборот, намёк?
Девушка пристегнулась, откинулась на сиденье, приподняла подол – длинное платье, и неудобно, понимаю. Помочь, не выпуская руля. Рука на коленке. Легким касанием. Детский сад…
– Я живу с родителями, так что… – она замялась… – не могу пригасить к себе…. А ты?
– Один, только свечей нет, – я говорил именно то, что полагалось, не более, остальное – в подсознании.
