Кто сраженьем за власть увлечён
И пугает нрава строптивостью.
Я вот «Библию» всю прочитал,
Там работая в библиотеке,
Но не понял, что бог завещал:
Менять мир иль что-то в человеке?
По природе ведь каждый из нас
Слыть не хочет рабом иль тираном,
Пропустить не желает лишь шанс,
Не пропасть чтоб в мире это даром.
И всё с преданностью мы глядим
На тех, кто выше положением.
За них душу и жизнь отдадим,
Наградят если повышением.
Порой кажется мне, что псалмы,
Для преступника – самоучитель,
Ведь, как выйти сухим из воды,
Пример видит в них злобный мучитель.
Как иначе можно толковать,
То, что, звавшего нас к жизни светлой,
Хором требовали все распять,
Издеваясь при этом над жертвой?
Честно жить для них значит страшней,
Чем с разбойником за углом встреча,
И того казнить было важней,
О приходе чьём вещал Предтеча.
Если бы не настоял народ,
То распят бы злодей был Варавва,
Но кричали все: – «Пускай живёт!
Над Христом пусть свершится расправа!»
«Люд, не ведавший, что он творил»,
Со слов, их простившего, Иисуса,
Тут Иуду во всём обвинил,
Заклеймив, как продажного труса.
И две тысячи лет уж о нём
Говорят все, как о предателе,
А другие вроде ни при чём,
Рядом были, как наблюдатели.
Что нам может внушить такой бог,
Что был жалок и слаб перед казнью?
Бунтовать чтобы никто не мог,
А иначе будешь смешан с грязью,
Он беспомощностью ведь своей
Перед тем, что на него свалилось,
Убедить сумел только людей,
Ни к чему что искать справедливость.
Что имущих власть лучше не злить,
Чтоб позор не случился с тобою.
Коль захочешь что-то изменить,
То раздавлен ты будешь толпою.
Обращаться не смел чтобы в суд,
Даже если и душит обида,
Так как там за Иуду сочтут,
Доведут стыдом до суицида,
Мы за бога приняли Христа,
С кем несчастье большое случилось,
И с тех пор настигать участь та
Начала борцов за справедливость.
Этой казнью бога на кресте
Стали людям внушать смирение,
И пугают отныне везде,
Погасить чтоб толпы волнение.
Тому богу молится пока,
Что не смог спасти своего сына,
Слабых будут распинать всегда,
А править миром – грубая сила.
Об Иисусе написано книг
Больше, чем о ком другом на свете.
Но никто так суть и не постиг:
Зачем принял страдания эти?
Не спасает несчастных господь,
Только души погибших в мученьях
В рай небесный к себе он берёт.
И об этом все его ученья:
Когда вынесешь столько ты мук,
Что и жить уж будет неохота,
Лишь тогда разомкнётся бед круг,
Пропуская в райские ворота.
Нет в ученье выхода таком
Не даёт оно шанса герою,
А велит быть послушным рабом,
Не дающим отпор злу и горю.
Никогда людей не приведёт
В жизнь счастливую Евангелие,
Лишь один совет оно даёт,
Что воздастся всем за терпение.
Чтобы искать никто не хотел,
На Земле живя, справедливости,
Ведь Христос терпел и нам велел,
И в раю он окажет милости.
Может только дать мудрый совет,
Как нам праведно жить, эта книга,
Но как выжить – ответа в ней нет.
В том есть – главная её интрига.
Если бы в тюрьме сказал, что бог
Покарает тех, кто обижает,
То тебе устроили б подвох,
Понял, чтоб, что он не защищает.
Перебил Степан: – «Как же тогда
Выживают там осуждённые?»
– Сила грубая в цене всегда,
Правят бал, где люди прожжённые.
Жизнь и тело идут, как товар,
Там, где средств нет к существованию,
Если только в чём-то оплошал,
Сейчас же подвергнут взысканию.
Проявлять нельзя там доброту,
За наивность сочтут и за слабость,
Примут за глупость и простоту.
К оскорблённым проявишь коль жалость.
Перестанут вовсе уважать,
Добр и вежлив коль будешь со всеми,
