Что же делать? Может, просто выкинуть все это из головы? Может, эти проблемы она и правда придумала сама? Выдумала из ничего, а теперь страдает. Глеб постоянно говорит, что она не в себе, словно не в этой реальности. А вдруг с ней и правда что-то не так?
Об этом думать Аня Тальникова боялась. Она боялась думать о том, что с ней что-то не так. А еще боялась, что окружающие будут думать, что с ней что-то не так. Но главным ее страхом было другое: она боялась, что с ней на самом деле что-то не так. Аня никому не говорила об этом, но постоянно прокручивала в голове мысль: «Со мной что-то не так».
Раньше ей так не казалось. Раньше она чувствовала себя счастливой.
Она чувствовала себя счастливой в детстве. Она чувствовала себя счастливой в школе. Но счастливее всего она чувствовала себя на первом курсе института.
Аня приехала из Самары в Москву за мечтой – окончить журфак одного из лучших вузов страны с красным дипломом и сделать карьеру в СМИ. Правда, изначально мечта казалась неосуществимой: мама Ани была против переезда. Она не сомневалась: без родительского присмотра дочь, домашняя приличная девочка, обязательно свяжется с плохой компанией и сломает себе жизнь. Аня уговаривала ее, обещала, что никогда не свяжется с плохой компанией и будет хорошо учиться, но мама не уступала. «А чем тебе наш самарский не подходит?» – недоумевала она.
В какой-то момент Аня смирилась с «самарским» и уже попрощалась со своей мечтой (не могла уехать без маминого одобрения), но на помощь пришла крестная – школьная подруга мамы: она уже десять лет как жила в Москве в собственной квартире одна, работала переводчицей в Министерстве спорта и, когда узнала, что крестница, которую любила как родную дочь, хочет поступать на московский журфак, поддержала ее.
– Это ты сломаешь ребенку жизнь, если оставишь учиться в Самаре, – сказала она Аниной маме по телефону. – Подумай сама: девочка на золотую медаль идет, не пьет, не курит, книги читает – умница просто. Ну какая плохая компания? И потом, она же будет жить со мной, а не в общежитии. Не будь эгоисткой!
Та подумала сама, потом посоветовалась с мужем и в итоге повела себя не как эгоистка: отпустила дочь в Москву.
Аня поступила на бюджет. На первой же лекции познакомилась со своей будущей лучшей подругой – Дашей Меркуловой, с которой дружила уже тринадцать лет. Аня тогда сосредоточенно слушала, о чем говорит преподаватель, и конспектировала каждое его слово, как вдруг почувствовала, что кто-то тянет ее за руку.
– Я сейчас сейчас упаду в обморок и умру, – прошептала сидящая рядом рыжеволосая девушка: она была очень худая и очень бледная.
Аня подумала, что девушка действительно прямо сейчас умрет, и, махнув рукой на лекцию и конспект, быстро вывела ее из аудитории. Через пять минут та пришла в себя, улыбнулась и сказала: «Так тяжело быть красивой… Кстати, меня Даша зовут. Спасибо, что спасла мне жизнь».
С того дня они стали дружить – несмотря на то, что были очень разными (а может, как раз поэтому). Даша постоянно устраивала в квартире, которую ей снимал отец, вечеринки, пропускала лекции из-за моделинга и встречалась с несколькими парнями одновременно. Аня прикрывала ее по учебе, училась сама и ни с кем не встречалась.
Крестную она почти не видела: как выяснилось, та часто летала в командировки – сопровождала российских спортсменов на международных соревнованиях, так что, по сути, у Ани (как и у Даши) была собственная квартира, куда она могла приводить кого угодно (но, в отличие от подруги, она не делала этого).
