Грусть полярной звезды - страница 16

Сегодня мы едем на ранчо отца. Честно говоря, совсем не хочется, несмотря на солнечную погоду. Даже не знаю, что можно сказать отцу. Не хочется видеться с ним. За это время он стал совсем незнакомым мне человеком. Это очень сложно, когда близкий отдаляется на столько далеко, что случайно встречаясь, хочется притвориться, что не замечаешь его или не узнаешь. Слишком обидно за прошлое. Я рассказала Лукасу про отца, и он, решив поддержать меня сказал что поедет со мной. Его поддержка мне точно пригодиться.

– Хиз, выходи! – За окном послышался голос Лукаса. Я удивилась, никто и никогда не звал меня крича в окно.

Я выглянула. Лукас стоял в коричневых, в меру облегающих брюках и серой спортивной майке. Его сильные руки были полностью оголены. А волосы зачесаны на бок, на моё удивление ему так очень шло. Я открыла окно.

– Выхожу, подожди немного!

Моё внимание упало на его широкую улыбку. «Нельзя же быть таким красивым» – подумала я про себя.

Ферма отца находилась от нас в пределах десяти километров. Поехать мы решили на пикапе Лукаса. По радио пела веселая детская песенка, настроение поднялось. От жары спасал кондиционер и слабый ветерок.

Лукас убавил радио и, повернувшись ко мне, спросил: «Если что, я могу заехать твоему отцу в морду?» Эта фраза сбила моё напряжение.

– Надеюсь, такой необходимости не будет, но если что, то даю тебе полное согласие.

– Не переживай, я здесь, с тобой, ты не одна. Можешь рассказать мне о своих тревогах.

В этот момент я не сдержалась и поцеловала его. Мною двигали эмоции, и пусть этот поцелуй был короткий и бессмысленный, для меня он много значил. Лукас никак это не прокомментировал и не поцеловал меня в ответ. Он только крепко держал мою руку, и то сжимал её, то ослаблял хватку. Складывалось ощущение, будто он думает, что если он её отпустит, то я убегу.

Мы приехали на ранчо после обеда. Подъезжая, я почувствовала сильный страх. Страх находится рядом с отцом, говорить с ним, страх не смочь перебороть всю ту боль. Когда я увидела его издалека моё сердце сжалось.

Отец подошел к нашей машине. Лукас с огромным энтузиазмом выпрыгнул из нее и, назвав своё имя, пожал руку отцу. После их недолгого знакомства внимание отца переключилось на меня. Я сидела, как вкопанная, даже не смотрела в их сторону. В голове сто раз пробежала мысль завести машину и уехать, останавливали только слова Лукаса, что я не одна. Эти слова не дали мне струсить. Отец просто молча смотрел на меня. Думаю, он ждал от меня первого шага. Я постаралась взять себя в руки и вылезла из машины. Не могла смотреть отцу в глаза, старалась смотреть куда угодно, только не на него, чувствовала, как к горлу подступает рвота. Ситуацию спас Лукас.

– У Вас прекрасное ранчо. Наверное, это дело Вашей жизни? – Без эмоциональным голосом поинтересовался Лукас.

– Лошади очень умные и красивые животные. Они всегда были моими лучшими друзьями. Не хотите взглянуть на них? – Задав этот вопрос он посмотрел на меня и я, поджав губы, кивнула головой.

Лукас крепко взял меня за руку, но я убрала её в карман. Не хотелось что-то афишировать отцу. Это было лишним. Мне нравятся прикосновения Лукаса, но не хочу взваливать свой груз на него. Я должна справиться с этим сама. Пока мы шли была гробовая тишина, эта тишина била мне по ушам. Я чувствовала что отец хочет поговорит, и мысленно говорила: «Не стоит, па. Не стоит, я не готова». Когда мы зашли в конюшню, отец продолжил: «На моём ранчо более пятидесяти лошадей, в последнее время навалилось много работы, и я не успеваю ухаживать за ними. Надеюсь вы быстро с ними подружитесь. Лошади, как и собаки, очень преданные и очень чувствительны к настроению человека».