Полицейский стоял у кассы против Лили и выглядел при этом как реклама коньяка: двубортный костюм цвета индиго – итальянского пошива, шелк-сырец, – льняная сорочка оттенка буйволовой кожи и ослепительно желтый галстук. Лет пятидесяти, латинос, поджарый, с резкими чертами, напоминающими хищную птицу. Волосы гладко зачесаны назад, и седые пряди у висков наводили на мысль, что он летит, хотя с места легавый не двигался.
– Инспектор Альфонс Ривера, – сказал полицейский, протягивая руку. – Спасибо, что спустились. Эта девушка сообщила мне, что в понедельник вечером работали вы.
Понедельник. Тогда он отбивался в переулке от воронов, тогда в лавку зашла бледная рыжая красавица.
– Ты имеешь право ничего ему не сообщать, Ашер, – сказала Лили, очевидно вспомнив о лояльности, невзирая на штопаную гондонность Чарли.
– Спасибо, Лили, но можешь сделать перерыв – >-сходи посмотри, как там в Бездне дело обстоит.
Лили что-то буркнула, затем извлекла нечто из ящика под кассой – предположительно, сигареты – и удалилась посредством черного хода.
– Почему этот ребенок не в школе? – спросил Ривера.
– Она особенная, – ответил Чарли. – Знаете, домашнее образование.
– Она поэтому такая жизнерадостная?
– В этом месяце изучает экзистенциалистов. На той неделе попросила творческий день – убить араба на пляже[26].
Ривера улыбнулся, и у Чарли отлегло от души. Инспектор извлек из нагрудного кармана фотографию и протянул Чарли. Софи потянулась ее цапнуть. На снимке был пожилой господин в воскресном костюме, он – стоял на ступенях церкви. Чарли узнал собор Святых Петра и Павла всего в нескольких кварталах от лавки, на площади Вашингтона.
– Вы видели этого человека вечером в понедельник? На нем были темно-серое пальто и шляпа.
– Нет. Извините, не видел, – ответил Чарли. Он правда не видел. – Я пробыл в лавке часов до десяти. Заходили несколько покупателей, но такого не было.
– Уверены? Его зовут Джеймз О’Мэлли. Он нездоров. Рак. Его жена говорит, в понедельник вышел под вечер прогуляться и домой не вернулся.
– Нет, простите, – сказал Чарли. – Вы спрашивали у вагоновожатого с канатной дороги?
– С той сменой я уже побеседовал. Мы думаем, он мог где-нибудь здесь потерять сознание, и мы его не нашли. Столько времени прошло – надежды почти нет.
Чарли кивнул, стараясь выглядеть при этом глубокомысленно. Хорошо, что полицейский не спрашивает о нем самом, – до того хорошо, что у Чарли почти кружилась голова.
– Может, стоит спросить Императора, – вы же знакомы с ним, правда? Он город знает от и до, лучше нас с вами.
При упоминании об Императоре Риверу несколько повело, но затем он расслабился и снова улыбнулся.
– А это неплохая мысль, мистер Ашер. Попробую выследить Императора. – Он протянул Чарли визитку. – Если что-нибудь вспомните, позвоните мне, хорошо?
– Позвоню. Э-э, инспектор… – промолвил Чарли, и Ривера, отойдя от прилавка на несколько шагов, остановился. – А разве инспекторы обычно такие дела расследуют?
– Да, обычно подобным занимается рядовой состав, но это может быть связано с тем, чем сейчас занимаюсь я, потому я вам и достался.
– А, тогда ладно, – сказал Чарли. – Красивый костюм у вас, кстати. Не мог не отметить. Я ими занимаюсь.
– Спасибо, – ответил Ривера, с легкой тоской оглядев рукава. – Некоторое время назад мне выпал короткий отрезок удачи.
– Это здорово.
– А потом закончился, – сказал Ривера. – Миленькая малютка. Вы с ней берегите себя. – И он вышел за дверь.
