И Кирилл, любознательный и дружелюбный – решил помочь. Он подъехал к девочке:
– Привет! Тебе помочь?
Девочка обернулась. Теперь Кирилл разглядел, что в руках у неё собака, тяжело дышащая и перемазанная кровью, пылью и грязью.
– Мне надо в больницу! – в голосе девочки было отчаяние, шок и надрыв. – Это я виновата! Он из-за меня поранился!
– В больницу собак не берут, – солидно сообщил Кирилл, рисуясь знаниями. – Тебе надо к ве-те-ри-на-ру!
– Точно? – всхлипнула девочка и слеза прочертила новую дорожку на запылённом лице.
– Ага. Тебя подвезти? Надо быстро, как скорая помощь!
Девочка с сомнением поглядела на небольшой велосипед. К счастью – с багажником.
– А ты сможешь?
В её голосе было столько боли и надежды, что Кириллу захотелось стать большим и сильным. Он приосанился и солидно кивнул:
– Залезайте оба!
Девочка не стала кокетничать, а забралась на багажник. Одной рукой она вцепилась в седло Кирилла, другой придерживала собаку на коленях. Та тяжело дышала и иногда тихо взвизгивала.
Кирилл поставил ноги на педали и стартовал. Было тяжело, но он старался. Иногда их встряхивало на колдобинах и собака поскуливала. К счастью – девочка знала дорогу и за полчаса они смогли добраться до врача. Кирилл бросил велик и помог девочке дотащить собаку в приёмную. Врач забрал её, а детей послал ждать в прихожей. Девочка без сил упала на пластмассовый стул. Медсестра неодобрительно поцокала языком, глядя на них, но не стала выгонять. Кирилл почесал затылок. Вроде бы помог уже – значит, надо прощаться?
– Ну я пойду… – начал он.
Но девочка посмотрела на него большими серо-зелёными глазами, в которых плескались боль и отчаяние и снова забормотала:
– Это я виновата. Он из-за меня поранился. Это я упала, а он меня вытащил…
И Кирилл понял – бросать её одну нельзя.
– Я пойду велик пристегну и вернусь.
И он вернулся. Девочка сидела на стуле и покачивалась, бормоча себе под нос. По лицу текли свежие слёзы. Кирилл сел рядом, не зная, что делать. Он решил похлопать её по плечу, как делали в кино:
– Ну, ну, всё будет хорошо.
А девочка привалилась к нему плечом, уронив голову ему на грудь, и начала рыдать.
Кирилл просидел с ней до того самого момента, когда, наконец, к ним вышел врач.
Потом, уже дома, мать ругала его за одежду, испачканную в крови. А отец, выслушав всю историю, не стал наказывать, а наоборот – похвалил. За то, что Кирилл вёл себя, как настоящий мужчина: “Надо помогать женщинам в беде!”.
Эту фразу Кирилл запомнил навсегда.
Жаль, что отец её забыл. Кирилл скривился, к горлу подступил комок. Ему почти захотелось заплакать – но он сдержался.
Он станет чемпионом. Он сбережет свою семью. И однажды – отец увидит их, и позавидует им, и поймёт, что они самые лучшие.
Друзья молча смотрели на бобров в нефти, пытаясь хоть что-то придумать.
– Можно пригарпунить… Как кита по воде подтащим, – нетвёрдым голосом предложил Лёшик.
– Ты что, офигел? – воскликнула Алиса.
– Да стрелять в неё не надо, только подцепить чем-то, – испуганно-успокаивающе произнёс Лёшик.
Он вытащил из чехла и стал собирать Петин лук марки «Боумастер»:
– Нужно что-то типа мягкой кошки сделать, чтобы зацепить… Типа пару палок наперекрест…
– Остроумно, – без улыбки заметил Петя. – Взять мягкую кошку и кинуть, авось когтями зацепит… Щас камышей срублю.
Он взял нож и сходил за камышами. Лёшик прикрутил к луку катушку – на сборных спортивных луках всегда есть резьба для дополнительных обвесов типа полочек, прицелов, стабилизаторов и тому подобного. Ну а Петя, морщась, полез грязными руками в свой старый советский рюкзак и достал несколько кусков дешёвого нейлонового шнура:
