Через полчаса Акопов уже сидел в подвале старшего дознавателя службы безопасности майора Небабы и наслаждался его пением. Майор, по обыкновению, тщательно мыл руки, исполняя по ходу процедуры песни советских композиторов. Потом карандаши очинил, консерватор, придвинул стопку бумаги и представился.
– Извини, майор, – сказал Акопов, – Но разговаривать с тобой пока не буду.
– Почему? – искренне удивился Небаба. – Рылом не вышел? Или званием?
– Званием, званием, – утешил его Акопов. – Сначала хотел бы поговорить с кем-нибудь из высокого начальства.
– А с начальством всей ООН… не испытываете желания?
– Ни к чему, – скромно отказался Акопов. – Просто я желаю открыть слово и дело государево. И не уверен, майор, что тебе надо все знать в деталях. Есть такие знания, которые в себе носить вредно. Можно грыжу нажить. Не обижайся. Поговорю с начальством – и весь твой. Хоть на хлеб мажь.
Майор Небаба был умным человеком. А ум развивает осторожность. Пусть и с опозданием, но развивает. Во всяком случае, после того как майор, будучи еще капитаном и следователем военной прокуратуры, нарвался по неосторожности на служебные неприятности, он явно поумнел. Поэтому старший дознаватель службы безопасности приказал подручному Потапову – сто килограммов мышц и полкило мозга, включая и спинной, – вернуть подследственного в первобытное состояние, на нары в одиночку, а сам, поколебавшись, позвонил генералу Савостьянову.
В тот же вечер шеф службы безопасности, не чинясь, прибыл в подвал Небабы и после пятиминутного общения с подследственным приказал подать в камеру чай с лимоном и бутерброды. И еще два часа заместитель начальника Управления задушевно общался с беглецом, а Небаба эти два часа тоже мух не ловил – в камере стоял миниатюрный японский микрофон и писал любой звук, вплоть до хруста хлеба.
Из камеры генерал вышел угрюмым.
– Спасибо, майор, что пригласил. Когда привезут начальника отдела спецопераций – пообщайся, не стесняясь в средствах.
– Есть пообщаться, не стесняясь в средствах, – ответил Небаба. – А на какой предмет, товарищ генерал-майор? Позвольте полюбопытствовать, рискуя показаться нескромным…
– Пусть подробно расскажет, кто решил убрать майора Акопова, кто был исполнителем… ну, и так далее. Чего тебя учить! И еще… выясни, через кого из оперативников начспец контачит с гэбэшник ами. Кто организовал протечку информации в газеты о выдаче майора Акопова узбекам.
– Как долго, товарищ генерал, не беспокоить вас докладом?
– Сложится цельная картина – звони, не стесняйся.
Когда генерал уехал, Небаба достал вопросник, который уже составил, слушая беседу в камере. Умный человек был Небаба, на лету все схватывал и вперед смотрел.
Той же ночью привезли начальника отдела специальных операций начспеца, на сленге Управления. Это ему звонил Акопов, вернувшись из Сурханабада. Это по приказу начспеца Акопов пошел на рандеву в Даев переулок и чуть не нарвался на пулю.
Полковника взяли в дружном застолье – он еще не протрезвел по дороге с малаховской дачи, а потому бушевал, тряс наручниками и обещал поставить всех раком. Минут десять Небаба слушал блеяние полковника, полируя бархаткой острые карандашные грифели – словно собирался чертить конкурсный проект. Когда полковник начал повторяться, Небаба отправил его в душ, под ледяную воду. И мокрого, дрожащего с похмелья усадил в знаменитое кресло с телевизором. После двух кубиков «болтуна», как свойски называли труженики подвала препарат, подавляющий волю и эмоции, полковник сделался разговорчивым. Небаба едва успевал строчить на листочке и менять карандаши. Пришлось подстраховаться магнитофоном.
