Встречались упоминания о работах подобного рода и в СССР. Профессор Магидсон известный до этого решением огромного количества прикладных задач в синтезе медикаментов – в 1946 наладил выпуск первитина в Союзе в промышленных масштабах. Уже в 1948г препарат отмечен в справочнике академика Машковского. А в феврале 1954 по результатам исследований отнесен к наркотическим препаратам.
Гипноз. Допинг в спорте. Шаманы, цыгане, колдуны вуду и зомби. Казалось, все закружилось в сумасшедшей карусели. Тысячи отчетов, с архаичным шрифтом печатных машинок, с вклейками черно-белых фотографий и карандашных графиков. Аудиозаписи, бабины кинопленок. Что-то по-русски, а что-то с закадровым переводом.
Совместная работа с медиками имела свои особенности. Конечно, огромный объем совершенно нового материала закипал в голове. Но, с другой стороны, старые доктора подсказывали как следить за «гигиеной мозга». Впрочем, порой их забота запросто граничила с крайне жестким медицинским юмором.
В коротком перерыве между занятиями Красин сломя голову влетел в буфет и попросил отпустить ему булочку и кефир без очереди:
– Народ, простите, тороплюсь. На пары опаздываю.
Чернокожий студент, почти двухметрового роста, уступил ему место и снисходительно произнес: «А еще говорят это мы в Африке не доедаем». Очередь покатилась со смеху.
– Тебя как звать-то? – спросил африканец.
– Саня, – Красин протянул руку.
– Саня? Mens sana in corpore sano! (латынь)
– Чего? – он неловко переспросил.
– В здоровом теле, здоровый дух. – и после паузы, словно прощая, добавил – Медицина тут бессильна.
Парой месяцев позже, когда эпидемия гриппа и ОРЗ накрыла город, Красин пришел в медакадемию с повышенной температурой. Но вместо занятий быстренько отправился на прием к терапевту.
Заходя в кабинет, он увидел, как старый доктор уже поднимается из-за стола:
– Присаживайтесь, молодой человек. В ногах правды нет.
Красин осмотрелся в кабинете. На стенах кроме медицинских плакатов висел портрет «Доктора Айболит», Трех-головие Маркса, Энгельса и Ленина, и большой календарь с Ириной Алферовой.
Доктор включил электрический чайник. И потянувшись за белой чашкой обратился к своему молодому интерну: Мэйтата, «Мишенька» попрактикуйся.
Из-за ширмы вышел уже знакомый чернокожий парень в белом халате и садясь за стол спросил со смешанным одесско-африканским акцентом: «И та ки на шо вы жалуетесь, юноша.»
Красин едва не поперхнулся, но откашлявшись начал перечислять традиционные простудные симптомы. Интерн периодически кивал, делал какие-то пометки, сопровождая их неодушевленными фразами с саркастической тональностью «ой, как интересно». В конце концов Красин спросил: «Доктор, так что мне делать?»
– Шо делать? Шо делать? – африканец улыбался, – Для начала хотя бы сядьте от меня подальше.
Красин отодвинулся. – А теперь-то что делать?
– Вот, подышите гелием?
– А что это поможет от кашля?
– Не уверен, но кашлять вы будете смешно.
Красин тихо багровел от злости, когда старый доктор хихикнул в дальнем углу кабинета.
Он вернулся к столу:
– Ладно молодой человек, не обижайтесь. Вы что хотели: больничный, чтобы занятия прогуливать или рецепт, чтобы побыстрее выздороветь?
