Гусси. Защитница с огненной скрипкой - страница 16

– Мистер Майелла! – заорала я из окна. – Куда это вас понесло в такую бурю?

Но тут ударила молния, загрохотало, и ветер завыл, как целая стая дьяволов, так что мистер Майелла ничего не услышал. Дождь превратился в ливень, и мне пришлось захлопнуть окно. Я в последний раз посмотрела на мистера Майеллу, скрывшегося в тени.

Что ему понадобилось на улице в такую бурную ночь и так близко от ворот?

Я так встревожилась, что чуть было не отправилась следом за ним. Сверчок жалобно заскулил, как будто прочёл мои мысли, и мне стало неловко.

– Не бойся, – сказала я, потрепав его по голове. – Я не потащу тебя из дома в такое ненастье. И коли мистеру Майелле приспичило вымокнуть сегодня – что ж, пожалуй, это его дело.

Я и захлопнула окно, предоставив буре яриться снаружи.

В дверь громко забарабанили. Мне всё же удалось заснуть на несколько часов: дрова в очаге превратились в кучку углей, золотистых, как сокровища. Я едва расслышала стук из-за ужасного шума. По крыше барабанил дождь, а гром грохотал непрерывно, как будто у себя наверху Тот, Кто Слушает, швыряется стульями и громит мебель. Сверчок вскочил на ноги и завыл.

Стоило мне отпереть дверь, и ветер распахнул её настежь. В комнату ворвался ураган, и струи дождя лупили с такой силой, что лицу было больно.

На пороге стоял Большой Гордо: чёрная гигантская тень, зловеще подсвеченная молниями у него за спиной.

– Что случилось? – мне едва удалось перекричать бурю.

– Сама посмотри, – ответил он.

– Да что там такое?

Но Большой Гордо лишь покачал головой и махнул рукой в ночь.

Тоскливо вздыхая, я натянула плащ и башмаки и вышла в шторм. Никогда я не видела ничего подобного. Тучи над головой кружились и корчились, словно варево в ведьмином котле, то и дело под ними проносились кривые воронки смерчей, исчезавших над защитными заклятьями над посёлком. Я могла лишь молиться, чтобы защита устояла. Молнии сверкали ярче, чем дневной свет, сопровождаемые ужасными раскатами грома. У меня поднялись дыбом все волоски на руках, а чтобы ветер не сбивал с ног, мне пришлось идти, пригнувшись к самой земле.

Большой Гордо повёл меня сквозь бурю к своей сторожке, где в стене имелся потайной глазок: вы могли выглянуть наружу, отодвинув небольшую заслонку.

– Видишь? – сказал он.

Я всмотрелась в ночь.

Под дождём и ветром маячила тщедушная фигурка – даже ниже меня. Поначалу я приняла её за какое-то животное, просто чёрный силуэт посреди бури. Но нет, она передвигалась на двух ногах, пригнувшись, и волосы развевались за её спиной, как чёрные языки пламени.

Снова полыхнула молния, и я разглядела её лицо. Это была девочка, в насквозь мокром драном платье, облепившем её на ветру. Как ей удалось выжить в такую бурю? Однако шаг за шагом она продвигалась к нам против ветра, сложившись почти пополам. Она ударила кулаком в ворота. Она как будто знала, что мы её видим, что кто-то следит за её приближением.

– Помогите! – закричала она, и её голос был едва слышен в ночи. – Пожалуйста!

Я не знала, что делать. Дедушка Вдова особенно строго запретил открывать ворота после заката. Потому что, сделав это, я навлеку опасность на весь посёлок. И мой долг Защитницы – держать ворота на замке, что бы ни случилось. И вдобавок, это могла быть сама Погибель, принявшая облик ребёнка. Не об этом ли предупреждал меня дедушка Вдова?

Сверчок посмотрел на меня и заскулил. Я почесала его за ушами. «