Гвардии майор - страница 7

– Извините, Пётр Львович, у меня нет времени подготовить вас к этому шагу, как положено. Война, знаете ли. А я не хочу, чтобы вы погибли в очередной перестрелке. Могу вам сказать только одно, мы почти всегда там, где идут бои, и только благодаря нам в этих жутких условиях погибает гораздо меньше людей, чем могло бы. Хотите пример? Извольте. Турки, в своё время, отказались от наших предложений, а на российских кораблях, нашего брата достаточно, и Синоп показал это весьма наглядно. Ну, а что касается минусов нашего положения, они, конечно, есть. Как же без них.

– Например?

– Пожалуйста. Для нормальной жизни нам регулярно необходима кровь.

– Какая? – не понял я.

– Да любая, – отмахнулся полковник, – что у быка взять, что у человека, разницы никакой. Но именно это способствует нашему долголетию.

– Ага, – хмыкнул я, – у нашего соседа, болезнь какая-то была, так ему доктор прописал бычью кровь пить.

– Такое случается, – кивнул полковник, – но, вполне возможно, что ваш сосед тоже был приобщен нами.

– И как же вы собираетесь меня приобщать? – поинтересовался я.

– Это уже технический вопрос. Однозначно скажу, убивать вас я не собираюсь, а вот воскресить, если что, смогу. И, кстати, никаких диких обрядов, как вы могли подумать, не будет. Главное ваше принципиальное согласие.

– Я могу подумать?

– Можете, конечно. Только о чём. Вы же ещё ничего не знаете.

– А как можно узнать подробней?

– Для этого я здесь и нахожусь. Но, как я понимаю, ваше согласие, я получил?

Я задумался. Терять мне было нечего. Семьи нет, родственников нет, родители уже покинули этот мир, друзьями здесь я обзавестись не успел, если не считать того же полковника. Но, на последних остатках благоразумия, спросил:

– А если я передумаю?

– Смотря когда, если обряд начнется, его вспять не повернуть.

– Всё-таки обряд! – не удержался я.

– Хорошо, операция. Если вам так спокойней. Проводить её, между прочим, будет сам Пирогов…

Эта фамилия была знакома, и успокоила меня полностью. Если им помогает Пирогов, значит ничего злоумышленного здесь нет. Ну не может такой человек, как Николай Иванович, быть замешан в чём-то неблаговидном. И я решился.

– Я согласен! Рассказывайте всё! – потребовал я, глядя на Прокофьева.

И он рассказал. Рассказ длился долго, но я не замечал времени. Более всего, насколько помню, меня поразило самоназвание – вампиры. Я поёжился. Название, честно говоря, не вдохновляло.

– Это, как раз, – улыбнулся Прокофьев, – самое незначительное. Ну, сами подумайте, раз необходима кровь, значит – вампир. Это правда. Чего уж от неё бегать. Нового слова для этого не придумали. А вот то, что приобщив, я отвечаю за вас, а вы очень долго будете зависеть от меня – это более важная правда. Вы ученик, а я ваш ментор: согласитесь ли вы с этим?

Я удивился. Он так и сказал – ментор. Обычно так учителей не называют. В голове у меня теснились сотни вопросов, но задал я самый глупый и бестактный. Кивнув в сторону худощавой фигуры матроса Кошки, я спросил:

– А… э-э, Пётр Маркович, тоже… – я запнулся, как-то не вязалось слово вампир с молодыми полными сил и энергии людьми, сидевшими за столами.

Вдобавок, один из офицеров, смерил меня очень сердитым взглядом.

– Я что-то не так сказал? – осторожно поинтересовался я, – Почему господин капитан на меня так смотрит?

– Просто Пётр Маркович его ученик, – улыбнулся Прокофьев. – А вы, Пётр Львович, чуть было не отозвались о нём в пренебрежительном тоне. А это недопустимо. Кстати, раз вы согласились стать одним из нас, то должны понять, что среди вампиров нет рабов и господ. И тот, кто когда-то был крепостным, среди нас может цениться гораздо выше вас. Сможете ли вы это принять, вот в чём последний вопрос…