– Ты знал о ребенке? – спросил Старицкий-старший.
– Да нет же! – прокричал сын. – Это мой ребенок… был?
– Не знаю, – пожал плечами следователь. – Нужно сделать ДНК-экспертизу.
– Нужно – значит, сделаем, – твердо заявил сын.
– Как хочешь. Ты парень взрослый, сам отвечаешь за свои поступки, – многозначительно сказал Старицкий-старший, видимо, намекая на предыдущие и будущие подвиги.
– Почему вы расстались?
– Это сложно объяснить, – Роман обошёл диван и плюхнулся напротив Голдина, по правую руку от отца. – Ксюха была такая – красивая, живая, секси. Парни, естественно, подкатывали к ней. Я тоже при случае… обращал на неё внимание. Но всё несерьёзно. А закрутилось у нас на вечеринке по случаю окончания года. Совпало, что в клубе на Путиловцев гуляла их компания и наша. Сначала танцевали, потом я предложил покататься. Оба пьяные, весёлые. Но тогда я её просто отвез домой. Вообще, я заметил, что она очень домашняя девушка. Никаких «поехали к тебе до послезавтра».
На следующий день я позвонил, сходили в кафе, погуляли, ну и не только. Потом меня в командировку отправили некоторые, – младшей посмотрел на старшего, – на неделю. Перекидывались sms-ками. Я ей даже не совсем приличные отправлял. Снова повстречались немного, и я опять уехал. А когда вернулся, она отнекиваться начала. Ну я не понял, с чего вдруг так быстро завяли помидоры. Может, думаю, я с сообщениями переборщил?
Отец усмехнулся.
– Через несколько дней мы снова встретились. Она рассказала, что собирается делать статью в научный журнал, работы очень много. И, пока пёрло, не отвлекалась ни на что. У меня не было причин ей не доверять. О том, что она чеканутая на своей математике, я и так знал.
Так и встречались изредка летом, между её наукой. Она, конечно, была горячая штучка. Но делить девушку с книгами мне надоело. Перед первым сентября мы встретились с Ксеней, она предложила устроить прощальный секс и остаться друзьями. Я согласился. Отношения у нас были странными: ни веселья, ни перспективы. Смысл их было продолжать?
– Как Ксения относилась к детям? Затрагивали тему её возможного материнства?
– Она уходила от разговоров. Говорила, что нужно быть счастливым сегодня и наслаждаться тем, что есть. А раз не поддерживала тему свадеб – другая бы клешнями впилась – значит, точно никаких перспектив. Расстались, я нашёл уже новую подругу.
– После этого виделись с Ксенией?
– Ну да, мы же в одном здании учимся, иногда встречались.
– Как думаете, как бы она повела, если бы узнала, что беременна? Сообщила бы вам об этом?
– Не думал об этом. Может, и сообщила, если бы была жива.
– А как бы вы отреагировали, если бы она где-то через месяц явилась с таким известием? У вас ведь новые отношения появились.
– Не знаю, как бы отреагировал, – Роман задумался. – С Машкой, наверное, порвал. Она, конечно, весёлая, зажигалочка. С ней хорошо потусить, но не жить.
Отец снова усмехнулся – мол, хоть это-то сын понимает, уже хорошо.
– А Ксюхе бы жениться предложил. Она хоть и со своими математическими тараканами, но больше на жену походит. От книг бы постепенно отвадил.
– Хорошо. А как бы ваша Мария отреагировала на всё это?
Рома насупился:
– Она ревнивая, жуть просто. Однажды вилкой пыталась бампер пробить, потому что я лыбился другой… Думаете, это…?
– Скажите, что вы делали вчера вечером и ночью? – продолжил вопросы Голдин.
– В выходные уезжали на горячие источники, вернулись с Машкой поздно, она подтвердит. Ночью спал как убитый.
