Хамам «Балкания» - страница 18

паши. Исходя из этого, он вновь пришел к выводу, что умение заглядывать далеко вперед является исключительно важным качеством властителя: если бы можно было видеть, или предвидеть, что, сколько и какие возможности возникнут перед человеком (или государством – все равно), а потом принять решения, которые своими возможностями и целями соответствовали бы потребностям, то станет возможным определять и пути достижения этих целей. Следовательно, это умение можно назвать планированием. Или политикой.

Точно таким же образом можно было бы избежать нежелательных последствий предстоящих действий. Человек, умеющий предвидеть, может избежать ошибок, напрасной траты времени, а тем самым, если речь идет о государственных делах, и излишних потерь денег, человеческих жизней и территорий. Однако те же самые действия, если не разъяснять их людям, посвященным в его дела, могут рассматриваться и как пророчества.

Тот, кто знает, что случится, знает, как реагировать на случившееся.

То, что Баица назвал про себя шпионским визитом Дели Хусрев-паши, он смог теперь разделить на две части.

Первая была понятной, она демонстрировала умение властвовать над происходящим. Возможно, в ней отражалась мудрость, которая может разрешить все отношения между людьми, от простых контактов на базаре до взаимоотношений между правителями и целыми странами.

Вторая, возможно, была менее понятной, но в любом случае не публичной. Она открывала скорее недостатки, нежели преимущества, более промахи, но не успехи визита. Она искала ранимые места, чтобы использовать их, если в том возникнет необходимость. Как занесенная над головой жертвы сабля, которую можно в любое мгновение и по любому поводу мгновенно обрушить на нее. Она была бы вечной, как документ, написанный нестираемыми чернилами, спрятанный в невидимом месте, откуда его можно будет извлечь легко, быстро и в любое время.

Наверное, это и был путь к созданию всесильного человека и надменной империи.

Баица решил, что, как только это представится возможным, непременно «прошпионит» за самим собой. И явно и тайно.

И только намного позже, когда ему станут доступны тончайшие секретные знания о том, как править державой, Баица поймет, насколько верно он прочувствовал важность и связь этого, поначалу не понятого им шпионажа с таким на первый взгляд случайным совпадением событий и судеб отдельных людей и целых народов.

На что было бы похоже, если бы слова, выражения или синтагмы современного политического словаря использовались литературным языком? Вот одно из моих любимых слов: состоя(–лся, – лось)… к которому потом добавляется необходимая составная часть, которая в основном касается будущего. И представьте себе, какое замешательство возникает, когда к этому состоявшемуся добавляется слово история.

Очень важно знать, что именно в качестве дополнительного инструментария, как поясняют европейские политические институты, используется параллельно с такими искусственными синтагмами. Чаще всего их сопровождает своеобразный шантаж: если исполните то и то, тогда получите это и это… И тогда ваш проект состоябелен. В этом – существенное значение. Разумеется, никто из авторов объяснения ни за что не признался бы в этом, но начал бы вам рассказывать о необходимости выполнения многочисленных и долгосрочных обязательств, но не ради создания условий, а исключительно для успешного завершения проекта. Короче говоря, вам бы объяснили, что при вынесении решения о поддержке проекта рассматривается возможность его применения в реальном будущем, его действительная длительность и уверенность в его полезности. Где же здесь истина? Можно было бы сказать: где-то посередине между двумя объяснениями. Но это не так. Все это больше похоже на шантаж именно потому, что этот шантаж прикрывается исключительно логичным разъяснением, которое настолько же верно, насколько просто идеально для манипуляций. Само по себе оно не лживо, но просто требует дополнения.