Хан и раб - страница 3

– Там что-то происходит.

Слово "хозяин" Рос, избегал произносить. За одиннадцать лет жизни в рабстве никто не сумел убить в нём человека. Даже корсары, захватившие его однажды в плен в водах Гирканского моря и прославившиеся в Средиземноморье своими изобретательными пытками. Не достигнув покорности от упрямого невольника, они послали его ко всем чертям, поставив клеймо на лбу за дерзость, и продав по сходной цене Римскому легионеру, которым когда-то был Растус, ныне дремавший беззаботно в углу кузницы.

– Во дворе, что-то случилось!

Ещё громче проговорил Рос и римлянин на этот раз услышав его возглас, открыл глаза. Тупо уставившись на раба, он какое-то время соображал, в чём дело, наконец, услышав ржание лошадей за стеной, испуганно вскочил с кресла, выскочив во двор. За ним, бросив молот, поспешил и невольник. То, что увидели они во дворе, ввело в замешательство их обоих. Двери и окна некогда добротного дома были выломаны неизвестными воинами, находившимися видимо до сих пор внутри. А лошади грабителей, в ожидании хозяев, стояли у входа в амбар, подбирая с земли рассыпанный овёс. Рядом с ними лежало окровавленное тело Авилы. Римлянин, сообразив, что произошло, спешно вернулся в кузницу, выскочив от туда через мгновение со старым изрядно проржавевшим мечом в руках. В этот момент из дома появился один из воинов, грабивших римлянина. Высокий и стройным моложавый юноша в конусообразном шлеме и чешуйчатой кольчуге, в одной руке держал меч, а в другой перемётную сумку, доверху набитую чужим добром. Растус, переполненный злостью, подняв оружие, кинулся на него, но тот, словно играючи отразил его удар, в ответ, насадив римлянина на свой меч, будто ягнёнка на вертел. После чего, умелым движением вернул оружие в исходное положение. Растус что-то невнятно прохрипел и замертво упал на землю.

– Ну что, теперь твоя очередь маг?

Взглянув на невольника, бархатным голосом проговорил молодой воин. И Рос с удивлением обнаружил, что он обратился к нему на родном языке.

– Я свой!

Обрадовано воскликнул раб. Воин изумлённо посмотрел на оборванное, лохматое чудовище, заговорившее с ним на понятном ему наречии и, опустив меч, спросил:

– В какой стороне твой дом, мужа?

– Меня растила могучая Оца!

С нескрываемой радостью в голосе ответил тот. Воин удивился ещё больше, и, мгновение подумав, уже довольно мягко, доброжелательно вымолвил:

– Наши племена дружны! Я возьму тебя с собой. Накинь на себя аркан, иначе за тебя это сделают другие!

Молодой человек подошёл к рыжему коню, отцепил от седла верёвку и бросил петлю пленнику. Только тут заметив, что руки у того скованные цепью:

– Инструменты есть расковать тебя?

Небрежно поинтересовался он.

Рос, в подтверждение кивнул головой, и воин коротко вымолвил на это:

– Неси!

К тому времени, как соплеменники молодого воина вышли из дома, пленник, освобождённый от цепей, с петлёй на поясе, стоял возле лошади нового хозяина. Который, взглянув на товарищей, повысив голос, воскликнул:

– Пора убираться отсюда! В этом городе оставаться больше не стоит! Скоро здесь с новой силой запылают пожары.

И невольник, облегчённо вздохнув, подумал:

– Прощай, ненавистный город! Пусть в огне Перуна сгорит и жизнь раба по имени – Рос!

Гунны никогда не останавливались в захваченных ими городах. И на этот раз, согласно установленным правилам, разорив крепость Сингидун, для короткого отдыха они выбрали открытую равнину далеко за городом. С высокого холма можно было увидеть тысячи шатров кучно расположившихся вдоль Дуная. Вокруг коих страстно кипела жизнь. Степняки массово забивали баранов, быков, коров, и прочую живность, отобранную ими у местных жителей, пили жадно вино из подвалов богатых патрициев и веселились вокруг горевших даже днём больших костров. То там, то здесь, вспыхивали мелкие ссоры крутых нравом гуннов, как между собой, так и с другими народностями дополнявшими их в походе. Но это, однако, не мешало общей праздности в настроении победителей. Шатры Сарматов находились обособленно, на окраине огромного становища, ближе к лесному массиву, подступавшему к лагерю с северо-востока. Потому небольшой отряд, в котором вели пленника, возвращался к нему вдоль реки, иногда пуская лошадей по отмели. По разговорам, доносившимся до него, Рос догадался у кого находится в плену, и отметил про себя некоторые странности этих воинов. По мере приближения к лагерю их становилось всё больше и больше. Некоторые всадники присоединялись к отряду группами, а кто и в одиночку, ведя на арканах не только пленных, коими были ромеи, греки, готы, бургунды, но и лошадей, а также домашний скот. Сколот заметил с десяток воинов ведших на поводу лошадей поперёк которых лежали мёртвые тела их родовитей. Погибших в бою соплеменников для Сарматов было делом чести проводить с достоинством в мир иной.