– Айять! Айять!
Присоединяясь к воинству, громко кричали всадники.
– Айять!
Отвечали им Сарматы. Этот боевой клич Рос помнил ещё с юности, когда впервые ходил с купцами на ладьях до Ра, великой реки, где начинались владения этого воинственного племени. Вскоре отряд разросся до таких размеров, что обернувшись назад, пленник не увидел ему конца. Однако никто из воинов не пытался пустить своего коня впереди Сармата тащившего его за собой. Спустя какое-то время они выскочили на берег, оставляя Дунай позади себя. Молодой воин что-то сказал ехавшему рядом с ним товарищу и повернул коня в сторону. Сделав небольшой круг, он вернулся обратно к воде и, спрыгнув с лошади, развязал верёвку на Росе, вытащил из-за пояса нож и, протянув его пленнику, вымолвил:
– Иди, помойся и обрежь волосы, а я пока посмотрю в сумках что- нибудь тебе из одежды.
Такого уважительного обращения бывший раб не испытывал уже давно и потому в благодарность склонив голову перед воином, негромко произнёс:
– Живи долго славный муж! Это не займёт слишком много твоего времени.
После чего, взяв протянутый ему кинжал, пошёл искать место для купания. Сдёрнув с тела опостылевшие лохмотья, он впервые за многие годы, натерев себя грязью, окунулся с головой в воду. Испытывая безумное наслаждение от купания, Рос радовался и смеялся как ребёнок, совершенно не замечая холодной воды, напрочь забыв, что за ним внимательно наблюдают со стороны. Сармат, достав из сумки подходящее по размерам бельё для пленника, теперь смотрел на то, как тот счастливо барахтается в воде и некогда суровый вид его лица стал медленно наполняться теплом и улыбкой. Молодого воина забавлял нагой вид волосатого здоровяка смеявшегося, от счастья, по-детски на всю реку и он, качнув головой, тихо прошептал:
– Нет ничего прекраснее воли!
Наконец бывший раб выбрался на берег, где рядом с ножом уже лежали его новые вещи. Заметив их, он глубоко вздохнул и принялся приводить себя в порядок. Лишь после этого Рос решил одеться и взглянуть в сторону своего благодетеля. Тот, уже сидел на рыжей лошади, ожидая последних приготовлений пленника. Но когда, увидел его преображение, не смог сдержать своего удивления. Перед ним стоял красивый, крепкий мужчина средних лет. Густая чёлка закрывала лоб до бровей, под которыми светились выразительные – умные глаза. Выше тонких, словно натянутый лук, губ – говоривших о крутом характере хозяина, чёрной полоской на загорелом лице выделялись усы, а на выпуклом, словно вырезанном из дерева подбородке красовалась глубокая ямочка.
– Ну, это другое дело! А то меня в становище не поймут. Подумают, что вместо человека, зверя поймала.
Воин осёкся на полуслове, но сообразительному Росу было достаточно сказанного, чтобы сделать вывод. Перед ним на коне сидел не юноша, а воительница.
– Накинь на себя аркан. Ты всё ещё мой пленник.
Несколько строже вновь проговорила она, бросив ему конец верёвки. И мужчина, поймав его на лету, ответил благородно и честно:
– Как скажешь! Хотя мне кажется, что Великий Перун послал тебя ко мне не как покорителя, а как избавителя от страданий и бед испытанных мной ранее.
Сарматка повернула к нему голову и вновь улыбнувшись, промолвила:
– Твои слова красивы и лестны. Посмотрим, так ли хорош ты в деле.
Багровое солнце уже коснулось на горизонте земли, когда воительница с пленником достигли первых шатров стоянки Сарматов. Вместо аскетического образа жизни, как представлял себе Рос лагерь этих воинов, он увидел здесь множество детей, ухаживающих за лошадьми, и пожилых людей, готовивших пищу в огромных казанах, подвешенных над кострами. Невольники из чужеродных племён выполняли более тяжёлый труд – заготавливали дрова, носили воду, расставляли и складывали шатры, следили за исправностью телег и прочую черновую работу. Что удивило пленника, так это то, что все они, свободно передвигались на становище. Без цепей, как делают это римляне и даже без надсмотрщиков. Потому он не удержался от вопроса:
