Хаос и Амбер - страница 24

– Уверен.

– И куда его, интересно, вставлять? – спросил я, старательно вглядываясь в черты физиономии Порта, в которых не обнаруживалось ничего, похожего на замочную скважину. – В рот? Или в нос?

– Конечно же, нет! – возопил Порт, возмущенно таращась на меня. – Вероятно, вам бы следовало сначала в одно из ваших естественных отверстий вставить этот ключ и почувствовать, каково это!

– Тебя никто не спрашивал, – заметил я.

– И не надо было спрашивать, – сказал Эйбер. – Это волшебный ключ. Его вполне достаточно держать в руке. Скажи ему, что ты хочешь войти.

– И все? – недоверчиво фыркнул я и уставился на дверь. – Впусти меня, пожалуйста.

– Хорошо, сэр! – без всякой радости отвечал Порт, а затем послышалось несколько щелчков подряд – видимо, сработал механизм потайного замка.

Как удобно! Я сразу представил, как я заваливаюсь домой среди ночи пьяный вдребодан, как велю двери впустить меня, а потом – закрыться и защелкнуть замок. Просто замечательно. Волшебство явно имело свои преимущества.

– А как это получается? – спросил я у Эйбера.

– Очень просто. У кого ключ – тому и дверь откроют.

– Такое правило, – добавил Порт. – Все двери должны выполнять правила, понимаете?

– А еще… еще есть мастер-ключ, да? – спросил я, вспомнив о том, что Эйбер обмолвился о таком ключе. – Ну, который отпирает все двери в доме.

– Есть. Но только один. Отцовский. Он его прячет в своей спальне, в шкатулке под подушкой.

Я покачал головой.

– Не слишком надежное место.

– И кровать, и шкатулка, и сам ключ невидимы – если только не знаешь, где их искать.

– А тебе этот фокус знаком.

– Ага.

– Проболтаться не желаешь?

– В другой раз.

Почему-то мне подумалось о том, что такой случай может и не представиться. Между тем Эйбер явно мог брать мастер-ключ в любое время, когда ему заблагорассудится – как, например, сегодня. Взял и отдал мастер-ключ адским тварям, чтобы они могли обыскать наш дом.

– Ну а еще, – хихикнув, добавил Эйбер, – на тот случай, если невидимости окажется маловато, у папаши есть еще кое-кто, кто за его апартаментами приглядывает.

«Кое-кто» было произнесено таким тоном, что я почему-то подумал: «Может, это даже и не люди». А кто? Чудовища? Фамильяры? Такую работенку мог бы и Порт выполнить. Я живо представил себе, как он снабжает гипотетических взломщиков язвительными замечаниями.

– Если так, – решительно высказался я, – то я к его комнатам и близко подходить не стану.

– Очень правильная мысль, – похвалил меня Эйбер.

– И что же теперь? – Я кашлянул и уставился на ключ, который по-прежнему держал в руке. – Мне что же, теперь до скончания дней моих так и таскать с собой эти три фунта железа, или Порт все-таки признает во мне своего нового хозяина?

– А я, между прочим, здесь, и никуда не уходил, – несколько обиженно заметил Порт. – И не надо говорить обо мне в третьем лице.

Не обращая на него внимания, Эйбер сказал:

– Наверное, он тебя примет…

– Да, приму! – опять напомнил о себе Порт.

– … но есть некий ритуал, и его надо соблюсти – просто ради проформы. Дверь должна удостовериться, понимаешь?

– Что за ритуал? – опасливо поинтересовался я.

– Повтори за мной: «Я владелец ключа. Я хозяин комнаты. Слушай и повинуйся».

Я повторил.

– Ладно, – с тяжким вздохом выговорил Порт. – Лорд Мэттьюс мертв. Я вынужден официально смириться с этим. Пусть все присутствующие будут свидетелями: теперь я являюсь дверью лорда Оберона, а эти покои теперь принадлежат лорду Оберону. Я стану оберегать его и во всем ему повиноваться. Да будет так.