– Как и мои? – Джейкоб пристально смотрел на Гвина.
Тот кивнул.
– Как и твои?
Сайрус не отводил взгляд:
– Да. Потому мы оба здесь, не так ли?
– Я такой же, как он. Почему ты не запрёшь меня? – Джейк был тих и спокоен. Но ему нужно было знать.
Гвин вздохнул и устало покачал головой:
– Ты не такой же, Джейк. Ты гораздо сильнее. Во всех смыслах. И… твоя природа другая.
– Откуда ты знаешь?
– Ты видел себя когда-нибудь, когда ты смотришь на огонь? Свое отражение? Конечно же, нет, – Гвин на мгновенье задумался.
– Подожди меня здесь. Я сейчас.
Он вышел и через пару минут вернулся, неся что-то в руках. Как оказалось, зеркало и зажигалку. Взяв в одну руку зеркало, он поднял его перед Джейком – так, чтобы тот видел в нём свое лицо. Потом чиркнул зажигалкой.
– Смотри на пламя. Но так, чтобы видеть свои глаза.
Джейк сделал так, как он хотел. Это было нетрудно – подрагивающий язычок пламени притягивал его. Манил, звал. Хотелось прикоснуться к нему. Слиться с ним.
В этот момент взгляд Джейка скользнул по отражению в зеркале. Его глаза, обычно светло-карие… теперь были желто-оранжевыми, как у рептилии. Зрачок сузился до крохотной точки. Пламя шептало: «Ты мой. Мой». Оно выросло, взметнулось вверх. И вдруг исчезло.
Это Сайрус погасил зажигалку и опустил руку: ладонь его была покрыта инеем, зажигалка в ней превратилась в оплавленный и замороженный кусок пластмассы.
– Зачем… – голос не слушался Джейка, он едва шептал, – зачем тебе такое чудовище, как я?
– Потому что я… ничуть не меньшее чудовище. Как мне кажется. Я боюсь им стать – так же, как и ты. Рядом с тобой я оттаиваю. Чувствую себя человеком.
Сайрус смотрел на него, а потом отвел глаза и тихо добавил:
– Я боюсь замёрзнуть. Вернее, ещё хуже – не боюсь, а желаю этого.
Вот оно что. Почему-то Джейку захотелось его обнять. Но он, конечно, не стал делать этого.
Гвин вздохнул и прислонился к стене. Взглянул на Джейка и уже своим обычным голосом сказал:
– Ты боишься что-нибудь спалить. Вот потому я буду рядом. И не дам тебе сделать этого.
Нет, для обнимашек ещё как-то рановато. Но, всё же, Джейк подошёл и протянул ему руку.
Гвин изобразил кривую улыбочку и наградил его крепким рукопожатием.
Джейк прислонился спиной к стене рядом с ним:
– Так что делать с парнем?
– Если скажешь отпустить его – я его отпущу, – Гвин пристально смотрел на него.
– Да ладно.
– Да.
Джейк понял, что тот не шутит. Гвин хотел, чтобы Джейк взял на себя ответственность: за свои слова, прежде всего. А не просто языком чесал, играя в благородство. На словах ведь всё легко. Когда не ты решаешь. А на деле?
Джейк задумался и невольно закрыл глаза. Да, он не хотел, чтобы Майка «сажали на цепь» и изучали, как подопытного зверя. Он никому такого не желал. «Но… что если Майк сожжёт кого-то? Невинных людей. Они заплатят жизнями за мою жалость. А парень станет убийцей. Каково ему самому будет тогда? Какое – меньшее из двух зол? Майк будет страдать так и так. Но в первом случае – страдать будет он один».
– Чёрт, – Джейк открыл глаза и посмотрел на Сайруса, – И как, часто тебе приходится принимать подобные решения?
– Регулярно.
– Я б тоже захотел замёрзнуть, – а ещё ему очень хотелось оказаться в каком-то другом месте.
– И? – Гвин неумолимо ждал его решения.
– Ты был прав: мы не можем отпустить его.
Гвин всё ещё ждал.
– Я… не могу.
Сайрус кивнул. А потом сказал:
– Если тебе от этого легче… я бы всё равно не отпустил его.
