– Дошло? – голос Хасана звучит жёстко.
Как удар плетью. Он смотрит на меня, с прищуром, тяжело, оценивающе.
Я молчу. Просто молчу, потому что не могу заставить себя говорить. В горле пересохло, язык будто прилип к нёбу. Дыхание сбивается, и я чувствую, как мои плечи дрожат.
Киваю. Медленно. Почти незаметно.
Хасан ухмыляется, но в его взгляде нет насмешки. Только холодный расчёт.
– Отлично, – говорит он, выпрямляясь. – Тогда слушай правила.
Я заставляю себя дышать глубже. Холод пробегает по коже, волосы на затылке поднимаются дыбом, но я не отвожу взгляда. Я не могу себе этого позволить.
– Ты ведёшь себя хорошо. Без истерик. Без попыток сбежать. Без выкрутасов, – он скользит по мне взглядом, прищуривается. – Ясно?
Я сжимаю зубы, ощущая, как пальцы впиваются в ладони. Наконец, коротко киваю.
– Молодец, – удовлетворённо цедит Хасан.
А затем достаёт нож.
Мои лёгкие сжимаются, сердце делает болезненный скачок в груди. В тот же миг страх накрывает меня ледяной волной.
Хасан приближается. Я чувствую его тепло, ощущаю, как его ладонь скользит по моей ноге, чуть выше колена, и я вздрагиваю.
– Спокойно, Барби, – шепчет он, ведя лезвием по скотчу, которым стянуты мои запястья. – Хотя мне нравится, когда ты дрожишь.
Холодный металл касается моей кожи. Он скользит чуть выше, поддевает клейкий материал… И с лёгким движением разрезает его.
Я резко дёргаю руками, растирая ноющие запястья. Кожа горит, на ней остались красные следы, но мне плевать. Главное – они больше не связаны.
Я перевожу взгляд на Хасана. Он наблюдает за мной, оценивает. А потом медленно наклоняется, хватает мои ноги, ловко поддевает ножом скотч на лодыжках и избавляет меня от последних ограничений.
Свободна.
Но не спасена.
– Вот так, – медленно говорит он, поднимаясь. – Видишь, Барби? Когда ты хорошая девочка, всё гораздо проще.
Я прожигаю его взглядом. Он ухмыляется в ответ.
– В машину, – бросает он.
Я сжимаю зубы, заставляя себя подняться, сделать шаг к пассажирскому сиденью. Сажусь в машину, чувствуя, как напряжение сдавливает позвоночник.
Хасан захлопывает за мной дверь и обходит машину, занимая место за рулём.
Машина движется плавно, но внутри меня всё продолжает гудеть, будто натянутая струна вот-вот лопнет.
Я сжимаю пальцы в кулак, пытаясь удержать хоть каплю контроля. Удержать себя от лишних слов, от паники, которая холодной лапой сжимает грудную клетку.
Хасан ведёт машину, его лицо остаётся непроницаемым, а я… Я не могу просто сидеть молча. Не сейчас. Мне нужно знать.
– Что… – мой голос звучит тихо, срывается. Я прочищаю горло и пробую снова. – Что будет дальше?
Хасан даже не смотрит на меня. Его пальцы легко скользят по рулю, расслабленно, уверенно. В голосе нет ни капли эмоций.
– Вычислим, кто тебя заказал.
Я моргаю, ощущая, как внутри поднимается новая волна страха.
– Как? – мой голос снижается до шёпота.
Хасан усмехается, бросает на меня быстрый взгляд.
– Начнём с того, кого твой батя подставил.
Меня передёргивает. Холод пробегает по спине, сердце начинает колотиться быстрее.
Я не верю, что мой отец может быть как-то замешан. Хасан говорит так, словно мой отец ужасный человек. Но это не так!
Мой отец честный генерал. Он ответственно относится к своей работе! Он хороший.
– Но сначала заглянем в одно место, – усмехается Хасан. – К моему другу. И тебе лучше вести себя хорошо. Он твоих выебонов не простит. И мне придётся тебя наказать.
