В квартире Пол не стал церемониться. Какой кофеек? Время почти четыре, а надо еще успеть поспать! Он сразу перешел к делу. Вика похохатывала, помогала ему избавлять себя от одежды, царапала спину и шептала на ухо непристойности.
Но когда они перешли к сути дела, случилось то самое, страшное.
– Не расстраивайся, – голосом из какого-то сериала утешала его Вика, одеваясь. – С каждым бывает. Ты просто утомился. Перенервничал. Устал. Тебе нужно отдохнуть. Выспаться.
Пол сидел на кровати без трусов и уныло смотрел в угол.
– Ну пока, – сказала Вика. – Увидимся.
– Давай, да. – Пол махнул рукой.
Хлопнула дверь. Стало тихо.
«Послезавтра нужно встречаться с экспертом, – вспомнил Пол. – Он сказал, что есть результаты».
На часах значилось пять тридцать две.
– Старик, ты чего молчишь-то? – Мишель толкнул Пола в плечо. – Ты же серый какой-то стал. Мерлин Мэнсон прямо. Неспящий в Москве.
– Сам ты Мерлин. – Пол не поддержал шутливый тон друга.
Ему было тоскливо, неуютно и вот сейчас, именно в этот момент, как назло, хотелось спать.
Машина медленно ползла в пробке по Охотному ряду. Дождило, серое небо напоминало бетонный потолок в новостройке.
– Мишель, а может, ты эти переговоры… без меня, сам? – спросил Пол, отрываясь от созерцания реальности за окном автомобиля. – Что-то я не в форме сегодня.
– Нет, старик, без тебя никак. – Мишель сокрушенно поцокал языком. – Кто я такой, сам подумай? Финансовый директор, бухгалтер. А ты Пол Смолл, звезда ютуба! Тебя каждая собака знает. Ты уж соберись. Если все получится, в кино снимешься, денег поднимем. Опять же хайп…
– Хайп, – машинально согласился Пол.
Жека нажал на тормоз, машина встала.
– Похоже, надолго, – сказал он. – Там какой-то трейлер разворачивают с металлическими конструкциями. Сцену, что ли, будут строить возле Лубянки.
– Фестиваль ко дню рождения КГБ СССР? – Мишель усмехнулся.
Пол их практически не слушал, погрузился в свои мысли. Они были толстыми, вялыми, еле шевелили плавниками, как карпы в магазинном аквариуме. Чуть заметно колыхалась вода, причудливые тени ползли по волнистым стеклам, зеленовато светились лампы вдали, пестрая толпа текла мимо аквариума, в ней мелькали лица, чужие и равнодушные.
«Я уснул, – догадался Пол. – А через полчаса встреча с продюсером новой молодежной комедии. Он хочет, чтобы я там снялся, а я вместо этого сплю».
Он рывком выдернул себя из сонной мути, выпрямился, огляделся.
– Короче, так. Вы дождитесь конца пробки и подъезжайте. А я пешком дойду. До Таганки тут недалеко, как раз успею, – сказал Пол и открыл дверцу.
Мишель попытался возразить, но он захлопнул дверцу и, лавируя между машинами, добрался до тротуара.
Осенняя Москва сунула Полу за шиворот холодную руку, брызнула в лицо моросью, встряхнула и встроила его в поток пешеходов. Пол хотел было свернуть у тыльной части Манежа в Александровский сад, чтобы выйти на набережную, потом решил пройти через Красную площадь. Однако она оказалась перекрыта. Ему пришлось по Никольской и Ветошному переулку выбираться на Ильинку, а с нее, мимо Гостиного двора, выходить на Варварку.
Тут было полно народу, москвичи и гости столицы желали осмотреть новинку – ландшафтный парк «Зарядье». Пол несколько подзастрял в толпе, чтобы не опоздать на встречу, выбрался на бровку и пошел вдоль машин, припаркованных на противоположной стороне улицы.
До Таганки оставалось совсем немного. Громада высотки на Котельнической набережной плыла над Яузской улицей, словно готический замок из голливудского блокбастера. Свежий ветер с Москвы-реки разорвал облака, в небе возник ослепительно-синий треугольник, из которого проглянуло солнце. Пол свернул в Большой Ватин переулок, намереваясь выйти на Гончарную улицу. Впереди замаячили черные купола Афонского подворья.
