Хэппи энд для дьявола - страница 13

Жанну задержали патрульные, когда она спускалась в магазин за продуктами. Они доставили её в отделение, ничего не объясняя. Темная ночь окутывала город, большинство людей уже спали. Жанна, смирившись с перспективой провести ночь в холодном, неуютном помещении, внезапно услышала знакомый голос. Это был Никита.

В этот момент чувства захлестнули их обоих. Жанну пронзил ледяной ужас, смешанный с жгучей ненавистью. Она смотрела на Никиту, на его лицо, искаженное чем-то, что казалось ей одновременно и торжеством, и отчаянием. В его глазах она увидела не любовь, а безумное удовлетворение от найденной жертвы. Она чувствовала себя загнанным в ловушку животным, готовым к последнему рывку, к отчаянной борьбе за выживание.

Никита, напротив, испытывал странное чувство триумфа, смешанное с облегчением. Он нашёл её, наконец-то нашел. Это было подобно получению дозы мощнейшего наркотика после долгого, мучительного воздержания. Его тело наполнила ликующая эйфория, словно он избавился от тягостного груза, который гнал его сума последние недели.

– Ты… ты что здесь делаешь?! – выкрикивает Жанна, голос срывается на хрип. Её тело, словно скованное ледяным ужасом, прижимается к холодной бетонной стене. Сердце колотится в груди бешеной птицей, каждый удар отдается болезненной пульсацией в висках. Она чувствует, как кровь стынет в жилах, как по спине пробегают ледяные мурашки. Взгляд Никиты, спокойный и уверенный, наполняет её паническим страхом. Она видит в нем не мужчину, которого когда-то любила, а безжалостного хищника, поймавшего свою жертву. Запах его парфюма, прежде казавшийся ей приятным, теперь приносит тошноту, усиливая чувство безысходности.

Никита не отвечает, его взгляд скользит по лицам двух патрульных, и он коротко кивает, шепнув что-то вроде благодарности. Один из полицейских, молодой, с нерешительностью спрашивает:

– Вы забираете её? Заявление ведь… нужно разобраться…

– Заявление я тоже заберу. Рассматривать его не нужно, – отвечает Никита, его голос ровный, холодный, как лезвие ножа. В нём нет ни капли тепла, только железная уверенность в своей безнаказанности.

В этот момент страх Жанны достигает предела. Она понимает, что оказалась в ловушке, и отчаяние сжимает её горло, перехватывая дыхание. Она начинает отчаянно кричать, её голос пронзает тишину ночного участка:

– Не отдавайте меня! Пожалуйста! Он… он опасен!

Полицейские переглядываются. Один из них, постарше, заметно сомневается, его взгляд скользит от Жанны, в ужасе сжимающей свои руки, к Никите, чьё спокойствие ещё больше усиливает нарастающее чувство беспокойства.

– Может, всё-таки подождать? Разберемся с заявлением… – робко предлагаетполицейский.

Но ледяной взгляд Никиты, пронизывающий насквозь, заставляет их замолчать. Старший полицейский неохотно, но решительно говорит:

– Хорошо, забирайте.

Стоять на пути у одного из самых опасных людей города из-за какой-то девушки… себе дороже.

Они отступают, отдавая Жанну в холодные руки Никиты, в окружении холодных, неприветливых стен полицейского участка. Её пронзительный крик тонет в ночной тишине, смешиваясь с ещё более ужасающим шепотом собственного страха.

Никите отчаянно нужно было выспаться. Целый месяц бессонных ночей, прерываемых лишь короткими, тревожными дремотами по часу-два, оставил свой след. Глаза горели красным огнем, не столько от усталости, сколько от подавленного гнева, который клокотал внутри него, готовый вырваться наружу. Жанны, бьющейся в истерике на заднем сидении его автомобиля, он почти не замечал. Превышая скорость, он несся к себе домой, игнорируя правила дорожного движения. Даже парковаться он не стал, бросив машину на тротуаре, прямо под знаком «Стоянка запрещена». Его нетерпение достигло предела.