Читать онлайн Ольга Андреева - Децимы. Из записных книжек

Мы огорчаемся звонку будильника – началу нового дня. Мы радуемся, когда кончается рабочий день. Это противоестественно. Разве мы хотим, чтобы жизнь скорее прошла? Спешка – та же теснота, только во времени.

Разговор в автобусе: «А мы своё пианино топором порубили и выбросили. Хотели продать – но оно в дверь не проходило. Муж новые двери сделал, узкие. Ну и пришлось выбросить. Слава Богу, а то такая глыба стояла, чёрная, так меня раздражало!»

Я обметаю паутину в доме – но никогда не убиваю паучков. Это, конечно, нелогично – надо бороться с причиной, а не со следствием. Но… есть поверье, что пауки приносят в дом счастье. Я не особо верю, и не развожу их в корыстных целях. Просто рука не поднимается на высшее существо, обладающее таким чудесным даром. Все мы язычники, гораздо в большей мере, чем сами об этом знаем.

Познавший всё и прозревший всё не смешон. Но смешон юный и неопытный, поверивший ему на слово.

Подумать только – ведь в смысле комфорта я живу намного лучше какой-нибудь средневековой принцессы!

…И он вернулся в свою квартиру, где всё прохладно, зашторено, прямоугольно, отдыхал на этой прямоугольности от хаоса солнечного вечнозелёного мира, поползновений этого мира на неприкосновенность его тела – всех этих комаров, колючек, камушков, ветра, жары, песчинок в лицо – всей этой липкости, щекотности и антисанитарии.

Считать себя жертвой чего-то – иногда это уже агрессивность. Зачастую агрессор искренне считает себя жертвой, а свой гнев – праведным. Порой жертва и мучитель – две стороны одного явления.

Вот загадка для атеистов. Человек к вечеру устаёт. Ночь спит. Утром свеж. Если не господь согласовал по времени эту нашу цикличность с вращением Земли – то кто же?

Слово «воля» заключает в себе два противоположных смысла. «Свобода» и «насилие». Своя воля – свобода. Чужая воля – рабство. Что же такое просто воля? « Сила воли». Нельзя ли без неё совсем? Ничьей не хочу, даже своей.

Нет большей пошлости, чем демонстрировать разочарованность. Это твоя вина, если ты не находишь радости там, куда сам пришёл.

19 августа 1991 года.

Маленький южный город, утро, я иду на работу через сквер. Вдруг в нём включается радио – я даже не подозревала, что оно там есть. Обращение к гражданам России, ГКЧП… На работе – на судоверфи – тоже все в полном недоумении. Что происходит? Где Горбачёв?

Но работы у программистов много, а там без нас разберутся. Эти события в целом не изменили нашего образа жизни.

Горбачёва 19—20 августа на Форосе видели в бинокль моряки (из нашего города) с корабля, стоящего на рейде. В плавках на пляже, больным не выглядел.

29 октября 1991 года бухгалтерия попросила убрать из программы по зарплате комсомольские взносы. Так для меня закончился комсомол.

Дядя Саша, у которого мы снимаем флигель, делает деньги из чего угодно. И это «что угодно» творит с душой, с удовольствием. Овощи, фрукты, виноград. Козлята. Вино, самогон. Саженцы. Рыбалка. Ремонт телевизоров, сдача квартиры. И работа, наконец. (Кстати, ему всего сорок лет, и на «дядю» он обижается – но выглядит именно так…)

Девушка продаёт с лотка аудиодиски. Я к ней с вопросом – «А классика на CD у вас есть?» Она задумчиво и придирчиво оглядывает полки, зачем-то вынимает Агутина, разглядывает со всех сторон, разочарованно ставит на место.

– Нет, классики, кажется, нету. Но вот – лирика есть! – протягивает мне кассету «Лирические песни о любви».

Аргумент сторонников строительства метанолохранилища в Азове: «Производство метанола присуще нашему краю исторически». (Потому что в Новочеркасске такое счастье уже есть.)

Передача «На службе Отечеству». Музыка Окуджавы, синее-синее небо, и в него улетает стремительная, такая красивая ракета СС-300, и зависает, дрожа огоньком, в бездонной выси. Ничего циничнее до того я ещё не видела. Зато потом…

Вот до чего же наши азовчане тонкие люди. Картошку на вкус отличают – где головатовская, где кагальницкая – а где привозная, она заведомо хуже. Яблоки местные – тоже на порядок выше ценятся.

Вот бы такую же тонкость – в восприятии стихов, музыки…

Старики… Один дедушка-поэт назвал свою книгу « Жизнелюб». Везде-то у них оптимизм брызжет. А всё почему? Уже сняла с них жизнь самую непосильную ношу – страх, неуверенность в завтрашнем дне. И стремление кем-то стать, прыгнуть выше головы. Честолюбие отпустило, и появилась возможность увидеть простые и радостные вещи.

Уровень развития современной цивилизации уже не вызывает во мне священного трепета. До сих пор не придумано средство против лесных пожаров. Против СПИДа и разных глупых лихорадок. Нет приёма против боевиков, засевших в горах и разных точках города – на крышах, в подъездах, в подземных коммуникациях.

А тот факт, что в мире миллиард голодающих – то есть каждый шестой… И каждый божий день на планете умирают шестнадцать тысяч человек – от голода! И страны, правительства, государства не могут ничего изменить.

Это хуже средневековья. Тогда меньше было страдальцев. Население в целом было меньше, и его совокупная боль была меньше.

Каноны красоты – вещь очень относительная. Один знакомый якут говорил: «У меня жена красивый. Лицо ровный-ровный!»

Лестница подземного перехода. Бабушка собирает милостыню. Обычный голос, обычная интонация. Ближе подхожу, слышу:

– Подайте больной бабушке на пиво…

Все улыбаются, подают. Неожиданная живая речь нищенки согревает каждого – всё не так плохо в мире, если даже ей весело!

Голосование на судоверфи за варианты приватизации. По второму варианту мы все покупаем акции за ваучеры (на одну вторую) и наличные – за вторую половину. С коэффициентом 1.7 от стоимости акции. Нас склоняют именно к этому варианту. Голосование открытое, всех, проголосовавших иначе, обещают, по слухам, сократить.

Похоже, сегодня слабыми у нас считаются люди, у которых есть совесть, а сильными – те, у кого её нет.

Звонит телефон. Алло, говорю. В ответ – «позови кого-нибудь из взрослых». Я от неожиданности – «да, сейчас мужа позову».

Вчера опять горел универмаг. Он у нас регулярно горит в конце года, чтобы покрыть недостачу и свести баланс.

Смешно – это когда то, что ты слышишь, разительно отличается от того, что ты собирался услышать. И то, что ты слышишь – внезапно точно и честно, в отличие от штампов и привычных пресных форм обычной речи.

Моя знакомая Елена Ивановна – фаталистка.

– Я молоко зимой только в пакетах покупаю. Хоть домашнее и вкуснее, но точно знаю – с банкой я поскользнусь и упаду. Так не падаю – а с банкой обязательно! Молока не жалко – себя жалко.

У Пикассо голый мужчина выглядит нищим и несчастным, а обнажённая женщина – богата и щедра.

И ты опять, возясь в обмылках и грязи, готовишь ослепительно чистое Завтра, которого не будет…

О лицемерии церкви. Табличка в соборе: «Свечи, купленные не в этом храме, не принимаются, как жертва».

О лицемерии верующих. Моя бабушка рассказывала – во время голода двадцать второго года на Украине она, как и многие другие, шла с подругой пешком на западную Украину, где было больше хлеба. В сёлах странников пускали переночевать. Но перед Пасхой, наведя порядок в домах, пускать перестали – чтоб не наносили грязи. Вот и думай, что богу более угодно – помочь голодному или чистоту соблюсти…

Муж подруги пришёл домой абсолютно счастливый – удалось недорого купить настоящую казачью шашку! Он недавно вступил в казачью дружину. Он дежурит по ночам в ресторане, скоро получит погоны хорунжего.

Вынул шашку из ножен, красиво размахнулся – и разбил люстру…

Большинство людей в недоумении – что делать с ваучерами. Но почти сразу появились предложения продать – кто-то их скупает большими партиями. Знакомая рассказала, что её родня во Владивостоке продала ваучеры китайцам – те скупают, и дорого.

Нам не дано знание ни о том, что было до нашего рождения, ни о том, что будет после смерти. Наверное, неспроста. Не под силу человеку тащить такую память и такую надежду. Ему дано преобразовать этот мир, здесь, сейчас.

Есть люди, с которыми достаточно пообщаться, посмотреть на них, чтобы поверить в существование Бога. И именно эти люди часто объявляют себя атеистами!

По ТВ, вполне серьёзно и авторитетно:

«В доме, где есть кошки или собаки, полтергейста нет!»

«Когти собаки должны быть покрашены в тон платья хозяйки».

А ведь уровень шансона тоже кому-то кажется предельно трогательным и глубоким. Тем как раз, кому более тонкие и сложные уровни пока недоступны. Толщина кожи у всех разная.

Знакомую крашеную блондинку как-то спросили – «девушка, а ваши волосы при жизни какого цвета были?»

Девятилетний Миша, впервые попав в пионерлагерь, был там одним из самых младших. Мама повязала ему пионерский галстук, хотя он ещё был октябрёнком. Но это не помогло. Мальчишки дрались. Баловались. В комнате их было человек десять. Шум, визг. Обиды, дразнилки.

И тогда Миша подошёл к вожатой и попросил перевести его в отряд девочек.

– Что ты выделяешься??? – так когда-то дословно звучала главная претензия ко мне моих одноклассниц…

Помню, как я в студенческие годы закрывала глаза на некоторые касавшиеся слуха страшные вещи, потому что в целом всё было прекрасно. Это была наивность, трусость – или интуитивная мудрость?

Я и сейчас закрываю глаза – умею! – на отдельные штрихи – чтобы увидеть прекрасную цельную картину.

Иногда даже на войну можно ради этого ненадолго закрыть глаза. Кто знает, возможно, только тогда и появится шанс из неё выбраться.

Студенческие годы. Возмущённая антисемитскими высказываниями Томки Антиповой против Регины, я уже собиралась вмешаться, но тут Регина парировала:

– Дура колхозная! – и я в священном ужасе прикусила язык. Ибо это было – ещё хуже…

Браки заключаются на небесах? Серьёзно? Тогда почему так много семейных пар у нас на курсе стояли рядом по алфавиту – а следовательно, вместе делали лабораторные по химии и физике?

Тая работала оператором в нашем компьютерном отделе на судоверфи. Всё незанятое работой время что-то писала на маленьких бумажках. Позже мне рассказали – что. На каждом листике из крохотного блокнота одно слово – «позади».