– Ага! Видишь. И я вижу. Даже больше, чем ты. Только сейчас пришла в голову мысль, что Листратов нам по понятным причинам соврал. Ну, насчет смерти Максимовых. Напугать старался. Да только покойники квартиры не снимают и не боятся, что у них похитят раскладушки. И сквозь стены запросто проходят! А ключи от дверей им на фиг не нужны. Кстати, я забыла отдать их Лиде. Может, заглянем на место ночной парковки? Вдруг Стас вернулся. Больше-то ему некуда. Не возражаешь?
Я не возражала. В запасе имелась пара часов, которые все равно бы бездарно убила дома. Давно заметила: если до возвращения голодных членов семьи есть всего полчаса, их вполне хватает, чтобы решить проблему. Лишнее время для раздумий по поводу кулинарных изысков приводит к тому, что собственный аппетит начинает выходить за грани разумного. В результате, нахватавшись всего и сразу, убеждаешься в том, что устала – рабочий день за плечами все-таки. А раз так, зачем морочить себе голову какими-то изысками? И вот за полчаса до появления голодной братии… Ну, дальше понятно.
В квартире ничего не изменилось. Из воздуховода слышались звуки, напоминающие воркование голубей, и только. Правда, Наташку это насторожило, и она неуверенно выдвинула теорию, что с помощью этого технического сооружения голубиные души умерших отправляются в рай. Но сама же себя и опровергла: у каждого смертного должен быть свой собственный душевод. Из экологически чистого материала. Покойникам совершенно ни к чему устраивать тусовку по дороге к месту назначения. Вот в конечном пункте времени для разговоров как раз навалом.
– Надо поискать документы. – Я с сомнением оглядела почти пустое пространство. – Ты не помнишь, когда бандиты выкидывали нас из квартиры, Лидия успела взять сумку?
– А что, без документов дорога в рай заказана? Ир, тебе не к лицу корчить рожи. Ничего она не взяла. У нее все мысли Стасом были заняты. Надо же, как я удачно вписала его в стену за дверью! Наверное, он по ней и размазался.
Мы перетрясли все белье на раскладушках, проверили все кухонные шкафы, прежде чем отыскали сумку. Она пряталась в ванной комнате под синим тазиком. Не утруждая себя сомнениями, высыпали содержимое на стол и, не рассортировав, сгребли обратно стандартный женский набор – расческа, косметика, таблетки от головной боли и еще от чего-то. Не было только кошелька. Документы, аккуратно упакованные в целлофановый пакетик, оказались в боковом кармане сумки, застегнутом на молнию.
Ничего нового в паспортных данных, кроме адреса, по которому Лидия была зарегистрирована в городе Зарайске, не нашли. Паспорта Стаса не было. И все же я вздохнула с некоторым облегчением. Каюсь, мелькала мысль, что Лида с сыном живут под чужим именем и фамилией действительно погибших людей. Судя по отсутствию номера квартиры, они проживали в частном доме. А вот судя по данным пачки сберегательных книжек, костлявая рука голода в ближайшие годы взять их за горло не имела никакой возможности. Даже с учетом снижения курса доллара.
– Бли-ин, она и в самом деле мошенница!
Разочарование в голосе подруги было столь сильно, что вот-вот грозило перерасти в необузданную жалость к самой себе.
– Еще одна Али-баба! А точнее, Али-мама. Предводительница афер со съемными квартирами. И наконец-то обломалась об Ивлякову, попечитель которой привлек наемную силу достаточно умную, чтобы выбить все украденное. Сначала гонялись за сыном, чтобы мамаша сговорчивей оказалась, потом схватили то, что под руки попалось. В том числе и нас. Видела, какие у ребят «тачки»?
