— Ты в порядке.
— Спасибо, — нервно рассмеялась Кайрис. Сделала серьёзное лицо и сказала: — Так, мне пора, а то я сейчас и не то выдам. Так. Я должна тебе кое-что ещё отдать. Сейчас, — она вытерла ладони о костюм, залезла глубоко в карман, чем-то там пошуршала и достала сложенный лист бумаги, развернула, поморщилась и достала другой, тоже развернула, сравнила, решилась и протянула Вере один: — На, этот лучше. Это та шифровка с бала, про которую ты хотела спросить. Тот кусок, который ты не можешь вспомнить, ты пальцем закрыла, ты его и не видела. Меня Шен уже об этом спрашивал, я смотрела.
— Что ты ещё смотрела?
Вера взяла у неё листок, Кайрис отвела глаза, вздохнула и сказала серьёзно, очень тихо, как будто это было тайной:
— Да, у меня собачья работа, я не отрицаю. Но я могу отказаться отвечать на вопросы, которые считаю личными и не относящимися к работе. Я с Артуром так сделала, и держалась не один год, пока он сам не решил, что надо. С тобой тоже смогу.
— И на том спасибо.
— Обращайся, — иронично кивнула Кайрис, — про трусы ты серьёзно или от нервов?
Вера махнула рукой и не ответила, она сама не знала. Кайрис посмотрела на часы и сказала громко и чётко:
— Следующая встреча у вас с шутом, потом отдых, потом ужин, телепортировать тоже буду я. Вопросы? Пожелания?
Вера улыбнулась и качнула головой, Кайрис сделала суровое лицо, поклонилась и ушла телепортом. Вера развернула листок и внимательно всмотрелась — да, это точно был он, и прямо сейчас она закрывала пальцем именно ту часть, которую не могла вспомнить. На листке были буквы, цифры и символы, включая всякие нерусские алфавиты, а учитывая, что Кайрис и русского алфавита не знала, она рисовала их как иероглифы, художественно.
«
Но почерк всё равно не узнать, это может быть кто угодно.»
Она хотела сфотографировать его, чтобы точно не потерять, но не помнила, где её телефон.
«
Отдала вместе с вещами Лоретте. Нет? Я его вообще не брала? Я говорила по нему утром... А, нет, я говорила по местному. А мой лежал рядом на тумбочке, там он и лежит.»
Это ощущалось так, как будто происходило в другой жизни — личный телефонный разговор, по выделенной линии, господин министр хвастался достижениями технического прогресса, смеялся, обещал ждать встречи.
«
Нет, не обещал. Он ничего не обещал, он просто сказал: „До встречи“. Он не говорил, что будет ждать, или что встреча будет неформальная. Нас пригласили на фестиваль клёнов, официально, нам надо бы собираться, по-хорошему.»
В памяти опять сыпались на пол портреты, она могла об этом не думать, пока находилась не здесь, но стоило прийти в этот кабинет, практически на то же самое место, и это возникало в памяти предельно отчётливо. Она могла забыть точную формулировку каких-то слов, но этот звук, с которым тонкие деревянные рамки отскакивали от паркета, забыть не могла.
«
Скоро. Уже вот-вот.»
Раньше ей казалось, этот факт тикает над головой как бомба, а теперь вдруг стало ясно, что это просто произойдёт, и жизнь продолжится, и ничего не изменится — она всё ещё будет Призванной, у неё будет расписание встреч, будут обеды, на обедах будут сотрудники отдела.
