Да, это была не копия. Совсем не копия, хотя внешне мало отличим, особенно шагов с десяти. Различия крылись во внутреннем устройстве. Самым слабым местом оригинального «MG-42» был быстросменный ствол, который из-за типа автоматики нельзя было оснастить ручкой. Короткий ход ствола накладывал определенные ограничения. Что со своей стороны вынуждало стрелков пользоваться специальными перчатками в бою для быстрой смены ствола.
Браунинг с подсказки Императора пошел другим путем. Он упаковал ствол в кожух с ручкой и менял уже их. Сразу. Единым блоком. Визуально это выглядело так, будто у «MG-42» ствол внутри внешнего штампованного перфорированного кожуха стал несколько толще и из него сбоку торчала ручка с деревянными обкладками, как у «ПК» или «ПКМ».
Чтобы два раза не вставать, кожух в этом быстросменном блоке был сделан непростым. У казенной части он имел прорези, а с дульной частью вылезал за срез ствола на добрые десять сантиметров. В результате чего при выстреле пороховые газы протягивали вдоль ствола воздух, охлаждая конструкцию. То есть использовался тот же самый принцип эжекторного охлаждения, как у «Печенега» или «Льюиса». Заодно этот слегка расширяющийся выступ кожуха выполнял роль пламегасителя. Да, сложнее, чем просто болванка ствола. На первый взгляд. Но на практике это было не так, во всяком случае, при должном уходе. Потому как разобрать и почистить эти ствольные блоки можно было в полевых условиях буквально за считаные секунды.
В остальном же этот пулемет в немалой степени напоминал «циркулярную пилу фюрера», разве что чуть менее технологичную. Да, под давлением Императора Браунинг очень сильно развился как технолог, но все равно, будучи представителем скорее французской оружейной школы, чем германской, намного легче выдумывал неожиданные и интересные решения, чем реализовывал их с умом в железе. Слишком уж тяготел он в хтонической страсти своей к сложным фрезеровальным работам.
Конечно, теперь, после доведения выпуска своего карабина почти до идеала, он уже много что умел, знал и понимал. Да и технологов грамотных себе завел, которые очень сильно ему помогали. Но, и это важно, думал-то он совсем в другом ключе. И его собственную, в принципе неплохую конструкцию требовалось доводить до технологической разумности.
Но даже ранние образцы единого пулемета Браунинга крыли своих конкурентов из Альянса, как бык овцу. Прежде всего, потому что у них не было даже идеи единого пулемета. Они скорее пошли по другому пути, начав развивать концепцию, по сути, тяжелой автоматической винтовки, каковым был легкий ручной пулемет с коробчатым или дисковым магазином. Что в сочетании с насыщением войск самозарядными винтовками уводило их совсем в другую тактическую нишу[9]. Плюс – технологичность. До штампованно-сварной ствольной коробки и массы подобных решений в Альянсе пока не дошли. В результате чего их ручные пулеметы не только были существенно дороже в производстве из-за конструкционных особенностей[10], но и обладали несравненно более низкой огневой мощью по причине неудачной схемы боепитания.
Луций выдохнул. Потер лицо, разгоняя кровь, и огляделся. Бойцы медленно просыпались. Вон – то один, то другой стали высовываться из-за бруствера. Кое-кто с той стороны фронта начал постреливать, увидев такое оживление.
С этой стороны время от времени отвечали. Не прицельно. Больше из вежливости. Дескать, «да-да, и вам того же, и вас туда же…»
