– Тогда поторапливайся! – сказал Бильбо; он с облегчением подумал, что вот-вот отделается от Голлума; наверняка тот сейчас удерет – и поминай как звали! Что он там бормочет? Какую такую вещицу мог он забыть посреди этого таинственного озера?.. Но Бильбо ошибался. На самом деле Голлум собирался вернуться, и как вернуться! Он успел и разозлиться, и как следует проголодаться. А кроме того, он был тварью на редкость подлой и бессовестной, и в голове у него созрел коварный план.
Его остров (о существовании которого Бильбо даже не догадывался) находился совсем недалеко; там Голлум хранил разные дрянные штуковины и в придачу к ним одну очень красивую вещицу – очень красивую и очень волшебную. Это было кольцо, золотое кольцо, драгоценное кольцо!
– Деньрожденный подарочек! – шептал Голлум по дороге на остров, как часто шептал в течение бесчисленных дней и ночей, которые он провел здесь, в подземном мраке. – Деньрожденный подарочек! Вот ш-што нам с-сейчас нужно, да, да!
Дело в том, что кольцо это было и впрямь волшебным: надень его на палец – и ты невидимка. Заметить тебя можно будет лишь при ярком солнце – по тени! – да и тень-то будет слабая, неотчетливая.
«Деньрожденный подарочек! Подарочек на день рождения, с-сокровище мое!» – вечно приговаривал Голлум. Но кто знает, откуда на самом деле взялся у Голлума этот «подарочек»? Тем более что случилось это давным-давно, когда такие кольца еще не перевелись в мире. Вероятно, даже сам Хозяин Колец, повелевавший всеми подобными кольцами, не мог бы пролить свет на эту тайну. Поначалу Голлум носил кольцо на пальце – до тех пор, пока оно не стало ему мешать; тогда он приноровился прятать его в особом мешочке на груди – пока шнурок не натер шею; теперь Голлум обычно хранил кольцо на острове, в укромной ямке, и часто проверял: на месте ли? Надевал он его теперь редко, но все-таки надевал, когда совсем уже становилось невмоготу без него или когда очень-очень проголодается, а на рыбу уже и смотреть тошно. Тогда он покидал свое убежище и крался по темным туннелям, выслеживая неосторожных гоблинов. Иногда у него хватало духу заглядывать даже туда, где горели факелы; правда, свет их слепил его, и глазам было больно, но сам Голлум оставался в безопасности! О да, в полной безопасности! Никто не видел и не замечал его до тех пор, пока его пальцы не смыкались на горле очередной жертвы. Всего несколько часов назад он ходил на охоту с кольцом и поймал гоблиненка. Ну и верещал же тот! У Голлума еще и теперь оставалась про запас пара косточек, но ему хотелось чего-нибудь поосновательнее.
– Ничего опас-сного нету, – бормотал Голлум. – Оно не увидит нас, с-совсем не увидит, с-сокровище мое, правда ведь! Да! Оно не увидит нас-с и напрас-сно будет махать с-своим мерзким мечом, напрас-сно!
Вот какие гадкие мысли роились в его маленькой голове*, когда он внезапно шагнул в сторону от Бильбо, зашлепал к челноку и исчез во мраке. Бильбо решил, что никогда в жизни больше о нем не услышит. Как бы то ни было, он почел за лучшее немного подождать – ведь у него по-прежнему не было ни малейшего представления о том, как выбираться отсюда без проводника.
И вдруг Бильбо услышал дикий вопль, от которого у него мурашки по спине побежали. Голлум выл и сыпал проклятиями – причем где-то совсем рядом. Он добрался до своего острова и теперь метался по нему в бесплодных поисках.
