— Так и сделаю, — шепчу я.
— Нам нужно скопить нужную сумму к следующему лету, — говорит Варя быстро, решительно. — Чтобы тебе было на что уехать и протянуть первое время. Я сегодня нашла местечко, которое никто не обнаружит. Клянусь тебе. Мы там теперь будем прятать.
— Я боюсь, что не поступлю. Что не получится...
Весь прошлый год работала с утра до ночи, и как результат — завалила выпускные экзамены. Это не оправдание, конечно. Могла бы совмещать. Другие бы на моем месте справились. Но я... у меня не вышло.
— Поступишь, — говорит Варя — Вырвешься отсюда, получишь профессию. Ты здесь не останешься, Марина.
— Мы не останемся, — поправляю я.
— Куда мне, с дитем.
— Он не всегда будет маленьким.
— Но пока будет, я работать не смогу. Я его не брошу, Марин. Я его уже люблю. Нет, мне поздно. А ты поедешь в город.
— И потом вернусь за тобой, — говорю, поглаживая сестру по руке. Ребенок толкается: я чувствую, как у Вари живот ходуном ходит. Своих бросать нельзя. Вытираю слёзы. — За тобой и за малышом твоим. Найду работу, сниму квартиру и заберу вас. Ладно у матери крыша поехала рядом с этим, —киваю на дверь, — но тебя я тут не оставлю. Даже не думай сдаваться.
Варвара улыбается и кивает.
— Не обращай на них всех внимания, — продолжаю я, имея в виду сплетников. Варе сейчас даже на рынок сходить проблема: все смотрят, спрашивают. — Дураки.
Сестра снова кивает.
— Боже, ну как я тебя брошу? — вздыхаю я. — Нельзя мне ехать.
— Ты не бросаешь! — тут же возмущается она. — Это план такой. Мы действуем по плану. Если ты не попытаешься, если останешься в этой дыре, я тебя... — Она мешкает, подбирая наказание. — Разлюблю навсегда!
— Да уж, конечно, — закатываю я глаза.
— Обещай мне. Поклянись, что ты уедешь.
— Клянусь, — сдаюсь я, зная, что она не отцепится.
Мы крепко обнимаемся и засыпаем рядышком.
Нам с сестрой давно хотелось уехать из станицы — уж сильная тут царит разруха, дедовщина и коррупция. Кто мог, ушел работать на хутор, но тот тоже не резиновый. Мы мечтали сбежать сразу, как мне восемнадцать исполнится и я школу закончу. Но беременность внесла коррективы, да и тайник наш отчим нашел, денежки себе прибрал.
Кроме того, с моими баллами на бюджет даже пытаться смысла не было. Если бы я только была поумнее... Хотя бы капельку!
— Эй, вставайте! Хватит дрыхнуть! — вырывает из сна голос отчима. За окном светает. — Не поступила никуда, будь добра работай.
— Я не поеду в те же теплицы. Там не платят! — упираюсь я, впрочем, умываться иду.
— Поедешь как миленькая. Я поговорю с Глухим. Что там за беспредел творится.
Всю субботу я работаю, вечером падаю без сил и моментально вырубаюсь. Но на следующий день поспать снова не удается. Наш отчим глубоко набожный и каждое воскресенье тащит всю семью в церковь к семи. Даже малейшее опоздание он воспринимает как неуважение.
Мы втроем, как сонные мухи, выбираемся из его машины и подходим к храму. Мой взгляд равнодушно мажет по припаркованным как попало поблизости машинам. А потом вдруг сердце сжимается. И начинает учащенно биться.
Потому что одну из них я узнаю́.
10. Глава 10
Будит с утра, блин, не кофе. А грязный черный крузак, стоящий аккурат напротив храма.
От одного вида этой старой, повидавшей на своем веку многое машины меня швыряет в жар и холод. Слишком много мыслей, их целый муравейник! Если есть такой на участке — проще съехать, чем бороться. Упорные, деятельные насекомые. Вот и мне лучше не смотреть на Данила, не думать. А то мало ли. Попробуй потом... вытрави.
