Время замедляется, а потом и вовсе останавливается, когда пассажирская дверь открывается, и я вижу Жарова. Он в рубашке и брюках, без пиджака. На запястье при солнечном свете ярко поблескивают часы. Красивый и стильный. Женщины всегда сворачивали шеи.
Яр о чем-то живо переговаривается с другом, запрокинув голову, смеется. По моим венам проходит ток.
Затем Жаров будто чувствует, что я смотрю в его сторону и переводит взгляд на меня. Глаза в глаза. Долго, пристально. Замираем, несколько секунд не двигаемся.
Не знаю как у него, но под моими ногами покачивается земля. На улице становится темнее, тучи затягиваются. В груди нещадно горит. Там будто образовывается огненный шар.
Я нервно сглатываю и, не выдержав, опускаю глаза на дочь. Она капризничает, топает ножкой и пробует сорвать жёлтый цветок. Видимо, под цвет платья.
Присев на корточки, заглядываю дочери в глаза. Карие, в обрамлении длинных и густых ресниц. Один в один как у Ярослава. Пульс разрывает виски, дыхание спирает. Он всё поймет, догадается. Иначе не может быть, потому что Булка — это точная его копия.
— Нельзя рвать цветочки, — обращаюсь к Вере каким-то отрешенным и будто не своим голосом.
Он звучит приглушенно, в вакууме. Меня потряхивает, знобит. Похоже на приближение моего личного апокалипсиса.
Боковым взглядом замечаю две высоких фигуры, которые движутся в нашу сторону. Ярослав и Миша. Два друга-клоуна. Когда-то они уже испортили нашу встречу с Сергеем. Надеюсь, в этот раз не станут закатывать шоу прилюдно. При Вере.
— Да пусть рвёт, — разрешает Сергей. – Она же маленькая.
Реабилитолог помогает сорвать Булке цветок. Та сияет от счастья, отвлекается. Я поднимаюсь на ноги и силой заставляю поднять взгляд на Ярослава.
Дыши. Пожалуйста, дыши.
Яр останавливается в двух метрах от меня. Опускает руки в карманы брюк, хмурится. Между бровей глубокая складка, челюсти плотно сжаты. Он смотрит на меня и на Веру. Затем вновь на меня и на Веру. И так много-много раз подряд. Слегка качает головой, не понимает ничего.
Я собиралась сказать. Честное слово, собиралась.
Огненный шар внутри меня увеличивается до невероятных масштабов. Я не могу полноценно ни вдохнуть, ни выдохнуть. Жду, что он вот-вот лопнет и жгучей лавой разольётся по телу.
— Добрый день, — произносит Сергей, обращаясь к мужчинам и пожимая им руку.
Если Миша пытается с ним заговорить, то Яр недобро молчит. Сверлит меня тёмным и глубоким взглядом, выворачивает наизнанку душу. Заставляет чувствовать себя виноватой. Всё это время мне удавалось договариваться с совестью. Получалось успешно. Тогда почему же сейчас всё идёт совершенно не так? Ужасно, неправильно, неуместно. Потому, что в голове я рисовала себе другой план?
— Твоя? – наконец спрашивает меня Жаров.
Я киваю, вскидываю подбородок.
— Моя.
Шар лопается, максимально быстро качает лаву по организму. У меня потеют ладони, по позвоночнику струятся капельки пота.
Ярослав присаживается на корточки, склоняет голову набок. Рассматривает Веру. Он растерян, хотя старается вести себя максимально собрано.
— Ты откуда такая? – обращается к дочери.
Булка напрягается, оттопыривает нижнюю губу. Прячет за спину цветок, думая, что его хотят отобрать и, открыв рот, начинает громко и истошно плакать.
Она сонная, испугалась. Испугалась родного отца. Боже.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
