– Запрыгивай в тачку, время не ждет, – весело сказала Ника.
Снеговая залезла в машину, и они поехали.
– Какую музыку предпочитаешь? – спросила Коваль. – Я в последнее время тащусь по «Слот», может, включить что-нибудь?
– Я обычно по пути на место преступления гуглю про потерпевшего, мне бы пригодилась тишина, – ответила Настя. – А еще будет здорово, если расскажешь, с кем нам придется работать.
– Поняла, приняла, сейчас расскажу, – откликнулась Ника. – Помимо тебя и меня, в группе будет трое: Даня, Марат и Анатолий Николаевич.
– Что за люди?
– Анатолий Николаевич – опер от бога и мой сэнсэй, – сказала Коваль. – Как второй отец для меня, особенно учитывая, что первый был не очень. Марат помладше, тоже хороший опер, исполнительный, но инициативы чуть не хватает. А Даня – следователь, чем-то похож на тебя.
– И чем же? – спросила Настя.
– Тоже въедливый, дотошный, не успокоится, пока не докопается до сути.
– Звучит неплохо.
– Ага. А еще он думает очень быстро, просчитывает разные варианты, как в преферансе. Математик.
– Класс. Слушай свой «Слот», я пока буду гуглить про Калинина, хорошо? – спросила Снеговая.
– Конечно, подруга.
Много найти про убитого Насте не удалось. Один из 12 аудиторов Счетной палаты, никогда не выделявшийся среди прочих. Громких заявлений не делал, в криминальной хронике не упоминался
***
Сергей Калинин жил в элитном доме на Ломоносовском проспекте рядом с МГУ. Нежный желтый цвет этих домов напоминал Насте солнечные лучи.
Напарницы подошли к калитке, которую им открыл высокий мужчина с острыми скулами и растрепанными черными волосами.
– Марат, как поквартирный обход? – сразу спросила Ника.
– Я со своими закончил, Толя еще ходит, – ответил Айтемиров. – Но на моем участке глухо: «не видели – не знаем». Пойдемте на место преступления, мы там вещдоки еще не забирали, ждали вас.
– Отлично, – сказала Настя.
Обычно дела передавали ей уже после того, как с места преступления убирали тело и другие вещественные доказательства, поэтому осмотры места преступления она не проводила давно.
«Справлюсь, – сказала себе Снеговая. – На мастерстве, на логике».
На втором этаже, где была квартира Сергея Калинина, их ждал следователь Данила Неверов. Худощавый, в больших круглых очках, он больше напоминал литературного критика, чем фээсбешника.
– Надевайте перчатки, бахилы, снимайте верхнюю одежду и проходите на кухню, труп там, эксперт заканчивает.
– Я знаю, как готовиться к осмотру места преступления, – возмутилась Настя.
Данила не ответил – он уже пошел на кухню.
– Ты его извини, он как ты, нелюдимый, – шепнула ей Ника Коваль.
– Я не такая, – возмущенно шепнула Снеговая в ответ.
Труп лежал в дальнем углу кухни, у окна, рядом на корточках сидел эксперт. Окровавленный железный молоток для отбивки мяса валялся неподалеку.
– Совсем не похож на беспощадный молот судьбы, – сказал вдруг Марат Айтемиров.
Все непонимающе посмотрели на него.
– Согласна, не похож, – пробормотала Снеговая.
Эксперт выпрямился и повернулся к ним. Его лицо было закрыто медицинской маской.
– Было три удара, – сказал он. – Два в голову: в висок и крылья носа. Один в корпус, в солнечное сплетение. Я не нашел на молотке никаких отпечатков, но это лучше посмотреть в лаборатории.
– Вряд ли киллер в перчатках зашел сюда и убил Калинина молотком для отбивки мяса, – сказал Данила Неверов.
– Да, но убийца мог стереть отпечатки или прихватить молоток через какую-нибудь кухонную тряпку, умышленно или случайно, – задумчиво произнесла Настя.
