– И? – выгнул он вопросительно бровь.
– И я отдал приказ на отмену пуска, так как в нем уже не было никакой практической надобности.
– Самолично? – принялся уточнять Рудов, буравя взглядом, взмокшего от пота Саламатина.
Генерал замялся, но промолчал.
Но Рудов уже вцепился в него бульдожьей хваткой.
– В пять часов утра, вы, значит, лично находились на командном пункте? – в каждом зрачке Начальника Главного Оперативного Управления можно было без труда разглядеть по одному капитану СМЕРШа.
– Так точно, – повесил голову главный зенитчик округа.
– Чем вы объясняете запоздалую реакцию системы на массированный прилет вражеских ракет? – начал немного остывать Афанасьев после первого приступа бешенства.
– Несовершенством человеческой составляющей интегрированной в зенитный комплекс, – вскинул голову генерал-майор.
– То есть? – уставился непонимающим взглядом Афанасьев на кругом виноватого генерала.
– На вооружении нашего округа до сих пор стоят ЗРК С-300В4. Комплекс, в целом, неплохой. И по дальности действия и по скорости противоракет. Но он все-таки уступает С-400. Скорость его реагирования по эксплуатационному паспорту составляет тридцать одну с половиной секунду. Судя по данным объективного контроля, мы и так превысили этот норматив на две с половиной секунды. А у С-400 по паспорту скорость реакции – одиннадцать секунд, к тому же он действует в автоматическом режиме. Нам уже два года обещают поставить С-400, но все время откладывают этот процесс, ссылаясь на затыкание брешей с более опасных направлений: то Севастополь, то Сирия, то КНДР.
Последняя фраза была явным вызовом обоим членам Президиума Высшего Военного Совета.
– Все, что удалось выцарапать за все эти годы, так это все тот же всевысотный обнаружитель, да и то, дали «Небо-У», вместо запрашиваемого «Ниобия», – закончил свою оправдательную речь Саламатин.
Афанасьеву нечем было ответить на слова зенитчика, но не таков был въедливый Сергей Иванович.
– Хорошо. Предположим, что все так и было, как вы говорите, – сделал он вид, что соглашается с доводами обороняющейся стороны. – Но тогда объясните, почему в дело не вступили ракетные комплексы ближнего боя, такие, как, например, «Тор-М2» или «Панцирь» в своей последней модификации? Их система обнаружения вполне себе могла обнаружить пуски ракет с такой дистанции. Или скажете, что и этих комплексов у вас не было в наличии? – нехорошо прищурился он, даже не скрывая едкой усмешки.
– Комплексы есть, – не стал отпираться генерал. – Операторов только нет. Вернее, будет сказано, есть, но в количестве почти, что вдвое меньшим, чем положено по нормативу. Люди и так валятся с ног, сидя за пультами по 15-16 часов. Да и время реагирования автоматики у этих установок сопоставимо с той, что обслуживает С-300В4.
– И с чем же связана такая катастрофическая нехватка персонала? – опять вступил в допрос Верховный.
– Известно с чем. С ковидом, будь он неладен, – развел руками допрашиваемый. – Все гарнизонные госпиталя забиты под завязку. И тут не спасают ни маски, ни ограничения в общении. Мы и так уж перевели их на казарменное положение и выселили буквально в поле, огородив со всех сторон, да вот только все без толку. Природу, видать, никаким каком не объедешь, – заключил он, опять беспомощно разводя руки.
– И какие же шаги вы предприняли в целях исправления ситуации? – угрюмо продолжал интересоваться Рудов.
