– О, – старший Клиггенс пьяненько улыбнулся, – а ты времени даром не тратишь.
– Надо успеть, – отозвалась дочь, продолжая крутить вертел, – пока лорд не надумал потребовать свою долю.
– Не надумает, – отец и старшая сестра уселись за грубый стол, – потому как не желает тратить место в желудке на каких-то птичек. Верно, Симмелс?
– Да, милорд, – отозвался повар, находившийся ближе всех к столу, – Зачем тратить место на птичек, когда есть жареная оленина и южные приправы?
– Вот так-то, – лорд Клиггенс покосился на дочерей, – Ох, бабы, никакого воспитания…
– Отец? – покосилась на него Сиригаэль.
– Дети мои, – глава семейства вздохнул, картинно закатив глаза к потолку, – Может быть, я уже стар и глаза стали меня обманывать, где же мы сейчас?
– Дома, отец, – ответила Линиэла, – в Рейстергхарде, в нашем замке.
– Ба! А я-то думал, что мы в кабаке или на постоялом дворе. Нет, Линиэла, ты права, определённо мы дома. А с кем мы воюем, не окажешь любезность подсказать?
– Ни с кем, – девушка ткнула ножом в одну из тушек на вертеле, – но я могу и не знать, вам ведь виднее, батюшка.
– Хм, – лорд Клиггенс сделал вид, что задумался, а после рассмеялся невпопад, потребовав подать на стол вина.
– Отец? – старшая дочь повернулась к родителю.
– Простите, дочки, я так давно не напивался, – сказал Хролк, – что уже забыл, что это такое и каково это. Старею… Ладно, не при дворе, я-то могу понять, сам такой был, но какого сраного лешего вы в таком виде уселись за стол? Мы дома, ни с кем не воюем, а может вы и спите со своими деревяшками и железяками? Или в поход собрались?
– Ой, – Сиригаэль зажала себе рот ладонью и попыталась встать, чтобы снять оружие, Линиэла решила поступить так же, но отец знаком прервал намерения девушек.
– Сидите уж, – махнул рукой глава семейства, пропустив затем пару хороших глотков прямо из кувшина, хотя кубки уже были поставлены на стол, – только не стоит нашей матушке об этом знать. Пусть почивает себе спокойно, а мы спокойно позавтракаем. Симмелс?
– Почти готово, милорд, – повар уже нёс тарелки и столовые приборы, – остался ещё соус, хлеб сейчас будет. И, милорд, завтрак в зале подавать как обычно?
– Да, – старший Клиггенс снова отхлебнул вина, но в этот раз всё же счёл возможным воспользоваться кубком, – подавайте.
Лорд одобрительно покивал, разглядывая тарелки, а после разлил вино по всем трём кубкам, отодвинув показным движением кувшины с водой и тёмным элем.
– Ты вроде бы пировать собиралась? – обратился к Линиэле отец, – Готово твоё жаркое? Так садись с нами, а не прячься по углам. Будем пировать.
Линиэла сняла вертел с огня, сгрузила птичьи тушки на большое блюдо, поставила его на стол и уселась рядом со старшей сестрой. Клиггенс тут же подмигнул Сиригаэль, наблюдая, как Линиэла поливает зажаренных до корочки гартчиков каким-то соусом. Старшая дочь сдержала улыбку, представляя, что сейчас испытает младшая сестра. Но тут очередная волна хмеля накрыла отца.
– Господа, дамы, леди, все присутствующие, – лорд Глухолесья поднялся с полным кубком, – я желаю выпить за вас всех и ваш труд, а также нижайше просить вашего прощения за то, что вы вынуждены наблюдать наши пьяным морды. Вместе с тем обещаю, что будем себя вести пристойно на столько, на сколько окажемся в силах и вместе с тем даю слово, что никакого вреда лично вам или имуществу причинено не будет.
Хролк Клиггенс стоя опорожнил кубок до дна, плюхнулся обратно на скамью и покосился на дочерей.
