– Мы и так медленнее некуда. Ты двое суток пятьдесят верст до деревни идти хочешь? – Она даже немного сжалась, глядя на меня, будто ожидая удара. Но... Так лучше. За время дороги нужно как можно дальше от нее отстраниться. Жил же раньше без нее и сейчас проживу и тосковать не буду. Не стану...
– Это гора кажется какая-то нескончаемая. – Обреченно вздыхает Ангелина, уже некоторое время молча следуя за мной. Я зачем-то оборачиваюсь, услышав, как она очередной раз запнулась. При виде её хрупкого тельца, прижатого к скале и почти затравленного взгляда, наблюдающего за падающем вниз камнем в особо узком месте тропы, – на меня накатывает нестерпимое чувство вины, жалось и желание успокоить девушку. Это я привыкший к крутым спускам, узким дорожкам, которые даже тропой не назовешь. Не она виновата в грехах моих, не ей и расплачиваться.
– Вся гора больше полутора верст. Кхм... Меньше двух километров. А спускаться нам было и того меньше. Просто кое – кто ползет как черепаха. – Постарался я ответить сдержанно, но не грубо. Кажется, у меня не слишком-то получилось её успокоить, и я добавил: – Не бойся, тут уже не так высоко. Мы уже на уровне макушек деревьев. Теперь будет легче. Меньше четверти версты по более пологому склону и спустимся – Искренне надеясь успокоить девушку я заглянул ей в глаза и почувствовал как тает её страх.
– Что это ты про версты вдруг вспомнил? Ими уже сотню лет никто не считает! В книжках начитался? Книжная фея, – хихикнула Ангелина. её плохое настроение, супротив здравой логике, куда-то резко улетучилось, забирая с собой и мою чрезмерную напряженность.
Ангелина
Еще сегодня утром я была самой счастливой в мире! Я рано проснулась и долго сквозь сумрак смотрела на Арсения. Он такой милый, когда спит. Все рухнуло мгновенно… Арсений начал метаться во сне, из под ресниц потекли слезы, а я еле смогла вырвать его из того ночного кошмара. Он по своему обыкновению сбежал. Мне было очень обидно. После вчерашнего, не на такое утро я рассчитывала, но я взяла себя в руки и даже приготовила завтрак к его возвращению.
Я заметила, Арсений очень отходчивый. Как быстро загорается так быстро и потухает. И не со зла он это. Наверное, темперамент просто такой.
Но его сегодняшние возвращение и поведение, просто меня подкосили. Таким я его ещё не видела... Один грязный, изодранный в клочья вид, бешено бегающие глаза, в которых одновременно плещется чувство вины и злобы, привели меня в замешательство. Мои порывы заботы, вызывали в нем ещё большее отторжение. Во мне даже закрался страх. Я боялась не подчиниться и этим вывести его из себя ещё больше. Слабость ещё никуда не делась, но я лишь предприняла пару слабых попыток вразумить Арсения. Теперь, когда дорога перед глазами снова потеряла четкость, я снова запнулась и потеряла тапок замерев в нерешительности: возвращаться за ним или идти босиком чтобы не гневить Арсения подобными остановками?
Он повернулся ко мне и в его глазах я увидела жалость. Он даже тапок одевал, сохраняя отстраненный вид, но его прикосновения и то как он нехотя отстранился, говорили за себя. У меня как камень с души свалился, когда я поняла, что его злость направлена не на меня. Есть причины для такого поведения, – он специально отстраняется. Хорошо. Я приму его правила игры и дождусь пока он сам успокоится. Дойти бы...
Я в очередной раз пошатнулась и попыталась ухватиться за каменный выступ, но промахнулась, ошибочно приняв двоение в глазах за реальность и не найдя опоры, врезалась лбом в скалу. ещё и в глазах двоится от быстрой ходьбы… Хорошо, что не пошатнулась в противоположную сторону где обрыв. Больно! Потираю лоб, сердце бьется как бешенное, одышка громче шагов, а прошли всего-то ничего.
