Мне захотелось поесть, а я не захватил с собой даже хлеба. Нашёл на грядке молодую тыкву, очистил кожуру и съел ломтиками треть. Это был особый сорт сладкой тыквы, есть её и сырую приятно. Она содержала, по-видимому, какие-то вещества, нужные организму. Закусил черной смородиной, которая уже налилась спелостью. Надо продолжать послеобеденную вахту, но меня прямо на траве сморил от усталости сон. Снился мне мой нарядный домик, который вертелся передо мной волчком и говорил:
– Не забудь, мне еще нужен свет, я не могу без света.
– Свет от Господа, – говорю ему.
– А как же та, – спрашивает, – которую ты всю жизнь любил?
– Пусть ей фары светят да подфарники.
В жизни я такого ни за что не сказал бы, поэтому захотелось прогнать его, отказаться от своих слов, произнесенных во сне. Я перевернулся на другой бок, и настырный сон улетучился. Можно представить моё положение, когда, очнувшись, заметил, что продрых, по меньшей мере, два часа. Солнце беспечно катило в небе вторую половинку дня. Надо навёрстывать упущенное, и я, засучив рукава, снова взял в руки молоток и гвозди. Нижнюю часть домика обить железом намного проще, чем верхнюю. Я брал лист, какой он стал после выпрямления, прилаживал к стене и, сделав дюбелем в верхней части дырочку, забивал в неё гвоздь. За ним шли остальные нужные гвозди. Они прочно крепили лист, а он безупречно скрывал обивку. Следующие листы пошли в дело без проволочки. Все они по площади намного меньше скрепляющих торцы кровли. Лишь два последних листа пришлось перед употреблением подрезать ножницами для того, чтоб вся стена с одной стороны стала красной. Тут мне стало ясно: кровельного железа на всё строение не хватит. Волей-неволей с северного направления придётся во всю длину использовать дылду-нержавейку, с которой мне довелось пересечь президентскую магистраль. По размеру лист подходил вполне, закрывая стену до крыши. Дюбель пробивал его, по сравнению с кровельным железом, не без напряга, и все-таки мне удалось надёжно закрепить материал на стене. Я использовал длинные гвозди с широкими шляпками, которые проходили каток насквозь, загибал их с внутренней стороны, вгоняя загиб в древесину. Теперь домик не выглядел игрушечным; наверное, из-за большого листа, по цвету напоминающего цинк. У меня появилась уверенность, что железа на обивку хватит. Да и работа пошла шустрее: я надеялся успеть до вечера. Ту сторону, где находилась дверь, обшил без малейшей загвоздки. Особенно приятно было всаживать гвоздь в столб. Чувствовалось, как плотно охватывала древесина входящее в нее острое жало. Белой здесь оставалась лишь сама дверь – все остальное стало красным.
В чём причина проволочки, возникшей со стороны окна? Нехватка материала. Оставались кусочки, размером с гулькин нос. Нужно обить ими всю стену, сделать над решёткой козырёк для защиты от дождя. Казалось, что он, находясь над окошком, добавит домику домашности, сделает фасад уютнее. По этой причине я решил начать с козырька. Куска железа, который годился для данной цели, у меня не было. Пришлось от самого большого из оставшихся листов отрезать основание. Я прибил его над решёткой: получилось недурно. Козырек в верхней части широкий, книзу сужающийся, но все равно нижняя его часть нависала по всей ширине окна, предотвращая попадание в него стекающей сверху дождевой воды. Скрыта некоторая сумрачность решётки. Опасения насчёт вероятной нехватки кровельного материала оправдались, хотя я нашёл место для каждого имеющегося у меня лоскутка. Незакрытым был небольшой участок стены под окном. Я оставил его напоследок: делая здесь обивку, сидел на корточках и сгибался почти до земли. Сейчас и рад бы посидеть, да не с чем. Весь кровельный металл использовал подчистую.
