– Категория телевизионных проектов, которые Вы имеете в виду, Макс, не преследует исследовательских, научных и просветительских целей. Их цели более приземлённые.
– И тем не менее их смотрит большое количество людей.
– И Вы тоже смотрите эти шоу, Макс?
– Нет. Они меня раздражают.
– Вот и не будем им уподобляться. Кроме того, вынужден напомнить, Макс, что мы не на шоу. Беседа с Экселенцем приватная. Нет никакой трансляции в СМИ. Ни о рейтингах, ни о какой иной меркантильной выгоде речь не идёт.
Вот тебе и на. Думал, подыграю, включусь в игру. И – облом. Не работают они по привычным правилам. Не интересует их аудитория, видишь ли. Не интересуют рейтинги. Не интересует их доход от рекламодателей. Но я им тогда зачем? Ничего не достиг. Перспективы сомнительны. Трепаться, как Костик, не умею. Скорее, молчун. Может, потому что временно без работы остался? Да таких тысячи!
– Слушайте, Ментор, а что Вы говорили по поводу того, чем я заинтересовал Экселенца?
– Есть ряд личностных параметров, которые позволили выбрать именно Вас, Макс. И Экселенц не ошибся.
– А вообще сколько было кандидатов?
– Фокусная группа была выбрана из предварительно выделенной категории населения.
– Это какой категории?
– Грубо говоря, из тех, кто не смотрит упомянутые Вами ток-шоу, Макс.
– Ага. Дальше.
– Фокусная группа включала немногим более пятнадцати тысяч претендентов.
– Чем же другие из этой группы не подошли?
– До достигнутого нашего с Вами уровня общения, Макс, дошли бы только восемнадцать человек, но степень адекватной оценки происходящего у них была бы ниже приемлемого.
– То есть, у меня есть повод гордиться? Я – избранный?
– Должен Вас разочаровать, Макс. Вы – обычный. Будь Вы в иных жизненных обстоятельствах, Вы не прошли бы этот отбор. Благодаря Вашему вынужденному лишению привычного рабочего ритма, раскрепощению фантазии для поиска новых видов трудовой деятельности и некоторому повышению уровня Вашего критического мышления, Вы находитесь в состоянии, приемлемом для проведения адекватной беседы с Экселенцем.
– Ну что ж, и на том спасибо. Порадовал.
– Я не имел цели обидеть Вас, Макс.
– Ладно. Хватит вопросов. Контакт, так контакт. Вызывайте своего шефа. Я готов.
Одно полушарие мозга думает, что свет – это частица, а другое – что волна. Когда эти полушария соединяются, на языке медиков это называется шизофрения, а на языке физиков – корпускулярно-волновой дуализм.
Физтехи шутят
– Привет! – сказал молодой человек, появившийся в дверном проёме, ведущем в коридор.
Рост, похоже, средний. Сухопарый. Шатен. Короткая стрижка. Чисто выбрит. Больше всего напоминает студента старшего курса какого-нибудь технического ВУЗа. Или молодого специалиста, только что получившего диплом. Одежда… Одежда несколько непривычная. Кажется, и глазу зацепиться не за что. Что-то вроде лёгкого тонкого свитера светло-коричневого цвета. Навыпуск. Брюки чуть более тёмного тона. Даже, скорее, не брюки, а бриджи. Всё это сидит на теле не то, чтобы свободно, но и не в обтяжку. Ни куска лишней материи. И ничего, что могло бы сковывать свободу движений. Обувь песочного цвета. Напоминает боты из замши. Верхний срез чуть выше лодыжек. Ни шнуровки, ни застёжек я не заметил. Бриджи заправлены в обувь.
Всё это я зафиксировал мимолётом. Бессознательно. А вот первая мысль была – много ли их там ещё прячется? Глупая мысль. Понимаю. Нет там никого. Да и быть не может. Входная дверь на замках и на засове. Окна заперты. Всю квартиру я проверял… Но этот же появился…
