Аболина медленно, грациозной походкой подошла к нему, и в ее глазах он увидел насмешку. И вновь она, словно бросая ему вызов, примостилась на краешек стола, закинув при этом ногу на ногу.
- Михаил Владимирович, сейчас всего три минуты одиннадцатого, а вы назначали на десять. Вам не кажется, что вы слишком ко мне придираетесь?
Нет, она явно над ним издевается!
Начав перебирать папки на столе в поисках нужной, где он расписал девчонке задания, Михаил старался смотреть только на них, но взгляд то и дело соскальзывал на маячащие перед ним красивые стройные ножки.
А мне вот кажется, Аболина, - глухо заметил он, давя в себе возбуждение, - что ты ведешь себя слишком вызывающе. Чего ты добиваешься? И слезь, наконец, с моего стола!
- Да бросьте, никого же нет, - нахально заявила эта стерва, заставив его оторвать взгляд от стола.
Закипая, он приподнялся, собираясь высказать ей все, но она, будто не замечая его реакции, наклонившись, подалась к нему, чуть ли не улегшись грудью на стол.
- Скажите честно, вам ведь понравилось приказывать мне тогда, в кафе, когда я была в наряде официантки?
Опешив, Михаил плюхнулся обратно в кресло, а Мила, выпрямившись, обошла стол и замерла, встав рядом с мужчиной. А он же, глядя на нее, все больше терял над собой контроль.
Она права, ему понравилось. Даже очень. Мужчине доставляло огромное удовольствие заставлять ее исполнять свои прихоти, пусть и в мелочах. Особенно тот факт, что девушка послушно делала все, что он попросит, ни в чем не отказывая.
- Может, ну ее, эту отработку? - девчонка, будто почуяв его слабость перед ней, схватила Михаила за галстук, притягивая к себе, и он не стал сопротивляться.
Нужно было быть дураком, чтобы не догадаться, к чему все идет. Значит, он прав, и Аболина такая же, как все остальные. Несмотря на неприязнь по отношению к нему, она все равно решила добиться желаемого через постель. Испугалась, видать, что он завалит ее на экзамене.
Так что пора прекращать ей потакать, иначе ничем хорошим это не закончится.
Но Михаил, сам себе противореча, дернул девчонку на себя так, что она плюхнулась к нему на колени, и, ощутив ее округлую, упругую попку на себе, почувствовал, как брюки стали вдруг тесны ему.
Что ж, она сама пришла к нему.
Обхватил затылок Милы ладонью, он запустил пальцы ей в волосы, и грубо, со злостью, запечатал ее рот жадным поцелуем, вторгаясь языком внутрь. Аболина заметно напряглась, заерзала, лишь больше возбуждая его, выпустила галстук, и попыталась отстраниться, но захваченный процессом мужчина не позволил ей этого сделать.
Его руки заскользили по молодому, горячему телу, по его аппетитным округлостям, пробуждая в Михаиле небывалое желание. А то, что девчонка пыталась, хоть и вяло, сопротивляться, распаляло его все больше. Еще немного, и он просто сорвет с нее всю одежду, а потом возьмет прямо здесь, на этом столе.
И только мысли о том, что если он сейчас не остановится, то последствия могу быть непредсказуемыми, заставили Михаила с трудом взять себя в руки. Ведь, если кто прознает об этом, его мигом уволят из универа, и нормальной работы потом будет не видать.
Да что же она с ним делает? Это просто наваждение какое-то!
Резко выпустив девчонку, Михаил отпрянул от нее.
- Убирайся сейчас же! - гневно прорычал он, скидывая ее с себя и буквально выталкивая из кабинета.
И что же ему теперь делать?
