Испытывая какое-то извращенное удовольствие, мужчина попросил, чтобы его обслуживала именно она, и специально изводя девчонку едкими словами и придирками, внимательно наблюдал, как темнеет ее лицо, и как взгляд наполняется яростью и ненавистью.
Ему стало интересно, насколько же хватит ее выдержки? Как сильно он должен ее разозлить, чтобы она опять что-нибудь выкинула и ее вышвырнули? Сначала из кафе, а после и из универа.
Но не вовремя появившаяся официантка, белобрысая и наглая, испортила ему все веселье. Михаилу тогда показалось, что девчонка расплакалась, но издалека толком разглядеть не получилось. Однако, его сердце на мгновение дрогнуло.
Плюнув на все, он ушел из кафе, и добравшись до дома, весь вечер пил бренди, сидя перед телевизором и тупо уставившись в экран. Как итог, наутро его мучило дикое похмелье, и на работу он пришел в дурном настроении, с больной головой, невыспавшийся и помятый. Хорошо, хоть пара у него в тот день была всего одна.
Всю неделю Мила вела себя на удивление тихо и спокойно. Больше никаких выходок, примерная студентка, да и только. Даже когда он к ней цеплялся по поводу и без, почти никак не реагировала.
Вот только Михаил не верил ей, и ждал. Ждал, когда она снова покажет истинный характер, и он сможет найти повод, чтобы ее, наконец, отчислили.
***
Мила
Субботу, когда мне надо было явиться к Зверину на отработку, я ждал со страхом.
Не представляла, что будет, останься я с ним наедине, и не понимала, как реагировать на него.
Всю неделю после моего нервного срыва в кафе чувствовала какую-то опустошенность. Сил не было ни на что, тем более на словесные пикировки с этим гадом. Поэтому я старалась не отсвечивать на занятиях, нехотя отвечала, когда меня спрашивали, и лишь вяло огрызалась, когда Михаил пытался вывести меня из себя.
А делал он это старательно, и я понять не могла, зачем Зверину это? Почему он выбрал целью именно меня? Чем я-то ему не угодила?
Мысли о том, что придется провести неизвестно сколько часов рядом с ним, пугали. К тому же, я понятия не имела, что за отработку он придумал. Чувствую, зароет он меня по уши в бумаги, и останусь там до вечера.
А что если одеться пооткровенней? Может, тогда он снова разозлится и просто отправит меня домой?
О том, что это может привести к противоположному результату, я и не подумала.
Сегодня снова стояла теплая солнечная погода. Я даже плащ надевать не стала, накинув лишь шерстяной кардиган поверх короткого, обтягивающего платья, самого откровенного наряда, что у меня был. Надеюсь, достаточно откровенного, чтобы у Зверина пар из ушей пошел, и он забыл про отработку.
Осень и не думала вступать в свои права, и листва на деревьях почти не пожелтела. Теплый ветерок и разлитая в воздухе свежесть от недавно прошедшего дождя настраивали на умиротворяющий лад.
А я все думала, стоит ли мне продолжать то, что начала. И ведь даже не перевестись на другую специальность!
Весьма некстати пришли воспоминания об отце. И так настроение на нуле, а тут вдруг поняла, что завтра будет ровно три года, как его нет. Папа был светлой души человек, очень любим маму, и его не испортил даже большой бизнес. Но когда он погиб, его партнеры быстро растащили кампанию по кусочкам, так и не не вспомнив, что у Юрия Алексеевича остались жена и дочь.
Нет, я просто не имела права оставить все, как есть! Пока этот подонок как ни в чем не бывало, разгуливает на свободе и радуется жизни, не смогу спать спокойно.
