– Ни в каком. У меня просто склонность к языкам, – нагло ухмыльнулся Хилл, добавив: – врожденная.
– О, правда?! – с сарказмом уточнила девушка.
– Ага. Сам в шоке. Очень хорошая память. – Роб для наглядности постучал двумя пальцами по лбу.
Хантер закатила глаза: Господи, дай терпения не утопить его в болоте.
***
Они высадились на островке, и Тесс, стараясь не смотреть на сотни кукольных глаз, устремленных прямо на незваных гостей, беззаботно спросила:
– Поищем место для временного лагеря?
– Ага, давай, – кивнул Роб, одной рукой наматывая веревку, удерживающую лодку, на хлипкое деревце, а другой перекидывая через плечо рюкзак с предметами первой необходимости.
Хантер отмахнулась от мошкары и слегка виновато улыбнулась: они пришли к согласию, что Хилл, как мужчина, возьмет на себя более «тяжелую» часть их ноши, а девушка ограничилась ноутбуком и небольшой камерой. Но сейчас, глядя на размеры рюкзака с аптечкой, спальными мешками и небольшим запасом еды она почувствовала уколы совести.
Они направились по узкой, заросшей тропинке, и Тесс, идущая за напарником, изо всех сил пыталась подавить в себе желание обернуться. Ощущение того, что кто-то буравит спину недружелюбным взглядом, просто поражало своей интенсивностью.
– А ты слышала версию о том, что на самом деле эти куклы живые. Просто спят. Но когда ты на них не смотришь, они…
Роб довольно рассмеялся, когда получил довольно ощутимый тычок от Тесс.
– Да ладно, сахарочек! Я просто шучу. У тебя такой вид, будто одна из этих пластиковых бедолаг и правда вот-вот спрыгнет с дерева и набросится.
Хантер посчитала выше своего достоинства отвечать. Кроме того, чем дальше они заходили вглубь острова, тем пристальнее ей приходилось смотреть под ноги и пролезать под низкими сучьями. Один раз её разгоряченной кожи коснулись части тел кукол, и Тесс вздрогнула от омерзения и невольного страха. Говорить об этом и непосредственно участвовать – абсолютно разные вещи. Теперь-то она это понимала. Припяти хватило за глаза и за уши. Но нет! Они зачем-то вновь поперлись в этот уже новый рассадник проклятий и суеверий. Но это ничего, мысленно утешала себя девушка. Моменты внутреннего нерационального и ничем не обоснованного ужаса будут короткими. Потом она ещё посмеется над этим вместе с родителями, сидя в их уютной гостиной. Это будет замечательно. Гораздо лучше, чем сейчас, когда у Тесс было такое ощущение, будто она больна и её стошнит.
– Неплохая полянка. Как тебе? – Роб обернулся, стянув с носа очки.
– Сойдет, – буркнула Тесс, слишком поспешно доставая камеру под пристальным взглядом парня.
Чем быстрее они с этим покончат – тем лучше.
***
– Сними ещё вон ту, со злобной рожей, – предложил Хилл.
Тесс повернула камеру в указанном направлении: кукла висела напротив и, казалось, сверлила их недовольным взглядом, занеся одну руку для удара. Девушка приблизила изображение и на несколько секунд сняла крупным планом лицо куклы. На самом деле, она никогда их не любила, предпочитая воображаемым чаепитиям более подвижные игры с соседскими мальчишками. Именно они, к слову, подсадили её на любовь к мрачным местам, наполненным тайной и страхом, тайком проведя на фильм «Sorry, no vacancy». Ничего более жуткого, чем тот отель в горах, Тесс никогда в жизни не видела. Ну, до недавнего времени, разумеется.
Куклы же всегда вызывали у нее чувство неясной тревоги, гадливости и подозрения. Эти их безжизненные лица, неподвижные тела, блеск глаз в темноте… худшего подарка и не придумать.
