Дела обеих жертв у Саттон уже лежали под рукой, я даже заподозрила, что Карла вытащила их из ящика не ради полиции, а из-за собственного любопытства. Саттон с самой юности отличалась любовью ко всяческим детективам и почитала себя большим докой в том, что касается всевозможных таинственных историй.
Честно говоря, я ни капли не сомневалась в том, что Карла искренне уверена, будто в сыске она разбирается получше меня, но при этом у Саттон хватает ума, чтобы не высказывать такие предположения вслух. Но хватало и самодовольных взглядов.
– Ну, я могу только сказать, что они не особенно общались. Разные… касты, если так можно выразиться. Мэгги – самую малость оторва. Не из тех, кто курит траву за школой или громит чужие дома, но она задирала других и порой донимала прочих учеников. Сара как раз была из тех, кому могло время от времени доставаться от Маргарет. Они не были подругами, учились в двух разных классах и даже не здоровались при встрече.
Чем больше Карла говорила, тем больше она воодушевлялась, понемногу отходя от оторопи, вызванной резким отказом Леонарда Фелтона общаться неформально. Она знала, о чем говорила, и наслаждалась собственной осведомленностью и чужим вниманием к своей персоне.
А то, что мой шеф записывал за ней, воодушевляло Саттон еще больше. Я не без сарказма подумала: «Да она чувствует себя звездой».
– То есть девочки вообще не общались? – уточняет деловито Фелтон.
Мне приходит в голову, что вот сейчас он совершенно перестал походить на того потрепанного временем и бедами человека, которого я встретила, завернув чуть больше недели назад к Дому-на-Утесе. Нет, следы бессонной ночи никуда не делись, но теперь я видела, наверное, такого Леонарда Фелтона, каким он был до смерти невесты.
– Насколько я могу сказать, нет, – покачала головой Карла Саттон. – Они могли бы враждовать, однако и этого между ними не было. Сара Грейсон была совершенно незаметной, молчаливой, серой. Практически невидимка. Ее даже отпетые хулиганы не замечали.
Фелтон с задумчивым видом кивнул и поднял на Карлу взгляд, который не выражал ничего помимо чисто профессионального любопытства. А вот в глазах Саттон читается досада – привлекательной женщины в ней все-таки не увидели.
– А ничего необычного в самой школе не происходило в последнее время? – снова задал вопрос мой начальник. – Я имею в виду, просто необычное, не угрожающее. Любая странность может иметь большое значение, мисс Саттон.
И великий знаток детективов города Кроули растеряно хлопает глазами и явно копается в памяти.
– Нет, детектив Фелтон, ничего подобного. В школе все было в полном порядке и ничего не привлекло внимания. По крайней мере, именно так мне кажется, – чуть смущенно произнесла Карла.
Не так уж многим людям в этом мире удавалось сбить с нее спесь, тем более, походя и явно незапланированно. Однако Леонард Фелтон сумел и явно даже не понял, что именно не так.
Шеф попросил у Саттон дела убитых девочек, и Карла без раздумий протянула полицейскому папки, причем явно постаралась, чтобы их пальцы на мгновение соприкоснулись. Фелтон ничего не заметил к глубокому разочарованию моей приятельницы.
Интересно, что же такого она в нем увидела? Или просто повелась на семейное состояние и родословную? Ничего действительно привлекательного в лице и фигуре Леонарда Фелтона я не видела. Слишком… острый. Кажется, если к Фелтону прикоснуться ненароком, можно порезаться.
