– Николай Александрович, скажите, а что вы слышали про того самого хозяина гостиницы, который покинул её несколько лет назад? Вы встречали его когда-нибудь? – поинтересовался Денис.
Чернобродов, которого Страхов в очередной раз пригласил к себе в номер, в этот момент располагался за рабочим столом Дениса и читал журнал по армейской тематике. Он сидел к Страхову спиной и ответил на вопрос не сразу. То ли он не мог моментально оторваться от чтива, то ли тщательно обдумывал свой ответ – не видя лица Чернобродова, Денис не мог этого определить.
– Его самого не видел, – после довольно продолжительного молчания ответил Николай Александрович, – видел лишь то, что он здесь натворил.
– А что он здесь натворил? – Страхов чувствовал, как у него холодеют руки.
Чернобродов ещё немного помолчал, потом ответил:
– Он проник на седьмой этаж, пробрался в номер Виктора Драгунского и поджёг его.
– Номер поджёг?
– Да. Вместе с Драгунским.
– А зачем это ему? – с трудом проговорил побледневшими губами Денис.
– Поговаривают, что один из постояльцев лично позвал его сюда. По какой-то причине он очень сильно хотел его увидеть. Быть может, они и раньше были знакомы, точно не знаю. А хозяин этот беглый невзлюбил за что-то Драгунского – и поджёг его. Я увидел обгоревшее тело еле живого Виктора Александровича и тут же бросился к нему на помощь. А сам беглец к тому времени уже давно скрылся.
– А пожар долго горел? – пребывая в сильном волнении, спросил Страхов.
– Да, мы его еле потушили потом, – признался Чернобродов. – Но я хочу, чтобы ты знал одно, Денис. Я здесь давно уже отвечаю за безопасность. И больше подобного не допущу.
Страхов же тем временем раздумывал:
«Кто такой этот „хозяин“? Пироман какой-то что ли? И почему он принялся жечь этого самого Драгунского?»
– Николай Александрович, – с дрожью в голосе Денис обратился к управляющему, – а здесь с противопожарной системой всё хорошо? Если вдруг что-нибудь…
– Конечно, случиться может всё, что угодно. Ты и сам понимаешь это, Денис, не первый год ведь живёшь. От несчастий не застрахован никто, – угрюмо констатировал боевик. – Противопожарную систему мы проверяем регулярно. И, вообще, мы всегда начеку! Но ты правильно делаешь, что думаешь о безопасности. Весь в меня пошёл! – с редкой для себя улыбкой добавил Чернобродов.
– Всё-таки мне бы хотелось побольше узнать о том происшествии! – не унимался Страхов. – Вдруг он снова сюда придёт, этот «хозяин»…
– Всегда нужно быть настороже – всем нам! Но незваных гостей я здесь ни за что больше не потерплю, можешь мне верить! К тому же я теперь здесь больший хозяин, чем он, – грозным голосом проговорил Чернобродов.
Ветеран положил журнал на столик, встал со стула и добавил:
– Мне пора идти, Денис. Дела не ждут. Если что, зови. Я всегда рядом.
Пожилой боевик вышел из номера, оставив Дениса в состоянии беспокойства, замешательства и неимоверного любопытства.
«Христос учил состраданию, и попран закон любви.
Гаутама, наречённый Буддою, молил о мужестве и энергии, и предались лени последователи Его.
Конфуций учил о стройной государственности, и предались подкупности последователи Его.
Трудно сказать, которое преступление хуже, потому нельзя говорить о народах, можно лишь говорить о личностях. Лень ужасна и может граничить с преступлением. Трудно увидеть последствия лени, но она превращает человека в животное.
