Я не поняла, зачем мы остановились, пока к водительской двери не подошел сотрудник ДПС и не попросил документы.
– Передай из бардачка, – попросил Немиров. – Коричневое портмоне. Рад. Очнись.
А я что-то подвисла. Официально Давид Романович Немиров мертв… И что сейчас с нами будет?!
Инспектору хватило нескольких секунд, чтобы изучить документы и вернуть их.
– Сложи на место, – попросил оборотень, протягивая мне портмоне.
Вместо этого я открыла его и прочитала вслух.
– Давид Радинс.
Почему-то стало так смешно.
– Коваль не соврал, ты оценила его шутку юмора.
– А почему Радинс? – я пролистала остальные странички. Отметив прописку и тот факт, что новое альтер эго Немирова было холостым.
– Хочешь, я для тебя буду эстонцем, хочешь – греком? Я пока еще не определился, кто по батюшке.
Немиров оставался собой. Он был раздражающе самоуверен. Начиная от развязанных движений, заканчивая его голосом. Да и просто раздражающе одним своим присутствием. Ни на кого я так не реагировала, как на него. Он был для меня как красная тряпка для быка.
– Вместе с внешностью следует менять и манеру поведения, если ты хочешь, чтобы тебя действительно не узнали, – посоветовала я.
Просил ли у меня кто-то совета? Нет. Я его дала по доброте душевной.
– Люди верят тому, что им говорят, – сказал он назидательно. – Хотя не все, – эти слова предназначались исключительно мне.
– Я привыкла верить поступкам.
– А о чем говорят мои поступки? – спросил он, посматривая на меня и возвращаясь взглядом к экрану ноутбука.
– Что ты самовлюбленный, довольно эгоистичный мужчина.
– Хм.
– А что значит твое “хм”?
– Я недоволен твоими рассуждениями.
– Извини, – произнесла я с сарказмом.
– Извиняю, – ответил он с улыбкой. – Тебе я готов простить многое. Буквально все.
– Опять… – простонала я, проходя мимо оборотня и заглядывая в ноутбук. Немиров просматривал какие-то таблицы. Идеальный сукин сын. Он даже работать успевал, пока доводил меня до трясучки. – Спокойной ночи.
– И тебе. Ты пила витамины? – спросил он тоном недовольной мамочки.
– Пила. Мне хватило утреннего опыта в ресторане.
– Очень рад. Спи сладко, Р-р-рада.
Последняя фраза звучала как проклятье. У меня не получилось уснуть нормально. Чтобы не слышать проезжающие мимо машины или суетливый цокот Серканчика. Это был не сон – мучение.
– Когда ты уже уляжешься, – проворчала я, слыша дыхание у уха. Тяжелое и шумное. – Серкан, спи уже! Хватит танцевать на подушке.
Я протянула руку и хотела погладить и успокоить чишку.
По одному прикосновению стало понятно, что это не Серкан дышал мне томно на ухо.
– Давид?.. – произнесла я встревоженно, открыв глаза и глядя перед собой. В спальне было темно, но я отчетливо различала волчий силуэт. А моя рука легла не на спинку Серканчика, а на огромную пасть. – Мамочки! – я отпрянула и продолжала смотреть на неподвижного зверя. Он замер. – Давид?..
В ответ послышалось отчетливое поскуливание.
– Не делай так больше. У меня чуть сердце не остановилось, – шептала я.
Адреналин бушевал в крови. Я заставляла себя оставаться на месте и не делать резких движений.
– Р-р-рада, – проурчал он, пугая меня еще больше.
– Пожалуйста, – выдохнула я, выставляя ладони и не разрешая ему приблизиться.
Оборотень послушался. Он продолжал лежать. Просто смотреть. С тоской и болью. Хоть я и замечала только сверхъестественный желтоватый отблеск в глазах зверя, но словно читала его эмоции.
