И да! Мясо было восхитительным.
– Боже, если бы не цена, я бы ела их каждый день, – простонала Валя, высасывая содержимое крабовой ножки.
– У кого-то мужика давно не было, – хихикнула Лерка.
– Это лучше мужика.
Я согласно покивала, не забывая заедать краба хлебушком и запивать соком, игнорируя предложения обновить шампанское.
– Будешь? – Валя сунула мне под нос внутренности морского ежа на ложке.
– Ой, убери, – я отвернулась и зажмурила глаза.
– Да это съедобно.
– Валь, я тебя прошу.
– Сладенький немножко.
– Валь, – я прикрыла рот ладонью и подавила спазм. Вот пока еж лежал на тарелке, не вызвал никаких эмоций, но стоило почувствовать запах… – Я сейчас, – я сорвалась с места и торопливо зашагала к туалету. На секунду даже показалось, что тошнота отступила. На секундочку. – Извините, – влетела в кабинку, отталкивая кого-то и падая на колени.
Боже, да мне давно не было так плохо! Казалось, я попрощаюсь с желудком.
Вновь.
Ну почему я не стала утром пить эти витамины?! Дура упрямая!
– Извините. Мне нужно пройти к жене. Извините еще раз.
Только его сейчас не хватало. Один лишь голос Немирова заставлял меня злиться.
– Не входи…
– Обязательно не войду, я же для этого пришел сюда. Ну как ты? – горячая ладонь легла на спину, а потом скользнула на талию, придерживая меня.
– Хреново.
– Вот что бывает, когда тянешь в рот всякую гадость.
Мне хотелось сказать что-то гадкое в ответ, но гадкого из меня выходило и так предостаточно.
– Рада, вот что ты за женщина такая? – от этого заявления я даже подвисла. – Не могла отрастить длинные волосы, я бы сейчас тебе их придерживал.
– Иди ты, – пробормотала я, чувствуя, как желудок прекращает накручивать внутри меня сальто.
– А не хочешь спросить, что я тут делаю?
– Издеваешься надо мной?
Я без капли благодарности приняла бумажные полотенца и попыталась привести себя в порядок.
– Нет. Забочусь о тебе.
– Давид, выйди. Я тебя очень прошу. Хоть что-то должно оставаться личным.
– Нет уж. Пойдем провожу к раковине.
Я не стала сопротивляться, когда меня подняли, как ребенка, в воздух и опустили на твердую поверхность только у раковины.
Никогда я еще так тщательно не умывалась и не полоскала рот.
Стыдно и обидно.
Вновь мужская рука с полотенцем появилась перед лицом.
– Спасибо, – произнесла, выпрямляясь и ловя взгляд Немирова в зеркале. От удивления у меня приоткрылся рот, и я прошептала: – Ты что с собой сделал?
– Ничего особенного, решил выйти в большой мир. А это трудно сделать и не изменить внешность.
– Ужас. Ты похож на благородного бандита. Если можно так выразиться.
– Ну, с комплекцией я ничего не могу поделать, – он пожал огромными плечами и глянул на себя в зеркало. – Сам пока не привык.
Да я бы тоже не сразу привыкла к подобному виду. Вместо густой шевелюры – трехмиллиметровая щетка, и абсолютно гладкое лицо без признаков, даже намеков на бородку.
– Думаешь, очки придадут тебе солидности? – хмыкнула я, осматривая оборотня с головы до ног. – Ты как только что вышел с лекции по квантовой физике… из СИЗО.
Ну не вязалась эта амбалистая внешность с тем благородным оттенком, что придает светлая рубашка поло и свободные классические брюки. А еще крупные очки в золотистой оправе.
– Я рад, что тебе нравится.
– А то… А?.. – я привстала на носочки, чтобы заглянуть в вырез рубашки.
– Еще не все свел. Не быстрое занятие, скажу я тебе, – он оттянул ворот и продемонстрировал татуировки, что остались на груди.
