– Я, Хозяин Священной Колыбели Виктран, еще не избравший имя рода, принимаю перст и называю себя нареченным отцом Энежды Дарремской.
– Я, Верховная жрица Шева Миррай, объявляю матушкой Анастейзи Моррисон, Хозяйку Священной Колыбели.
Мне пришлось пройти к самому алтарю, чтобы подтвердить намерение и позволить провести со мной манипуляции местной атрибутикой ритуалов… Только после этого Виктран положил на лоб ребенка ладонь, мне же нужно было положить свою на грудь Нежки.
– Одобряем! – в унисон выдохнули мои жрецы, а я закатила глаза.
Еще бы не одобряла Священная Пара, когда буквально всучила нам крестницу. Что ж… дело сделано. И пусть все происходящее казалось странным, не совсем для местного общества правильным, но кто мы такие, чтобы спорить с богами?
Я наблюдала за тем, как наши с Виктраном нити магии переплетались в местах, где мы касались малышки… Красиво на самом-то деле, если учесть, что и моя, и его магия с обретением новой силы несколько изменились.
Да, центральными и главными цветами оставались прежние: его – медная, моя – зеленая, но внутри наших нитей теперь сверкали разноцветные искорки… Завораживающе, ярко, невероятно красиво…
Нас всех нежило в божественной магии… Нас в ней купали… Невидимые руки гладили… Благословляли…
Речитатив жрецов летел под купол храма, пока не оборвался на самой высокой ноте.
В отличие от жрецов, что проводили ритуал для Илюшки, мои не грохнулись в обморок, но и особо бодрыми тоже не выглядели. А я пыталась понять, есть ли в Нежке магия, и если да, то какая? Или тот факт, что богам пришлось вытурить из нее тьму Зурара, говорит о том, что она не будет одаренной?
Ох…
Я забрала ребенка у Виктрана и первой побрела на выход из храма. Во-первых, я точно знала, что Авешу и Шеве необходимо перевести дух, а младшим жрецам привести в порядок зал и алтарь. Во-вторых, мы тут все уже не нужны, только мешаться будем. В-третьих, девочку стоило и перепеленать, и покормить. А мне предстоял разговор. И, как бы, не один.
– Ваши поездки закончились? – нейтрально спросила у догнавшего меня Виктрана. – Готовы поговорить?
– Да. Домой?
– Всех нас, пожалуйста, – я кивнула в сторону Тирхана, который весь этот месяц старался не упускать меня из виду.
Словно что-то чувствовал, переживал… Эх… Будет ему невольный очередной стресс. Он и так известие о том, что хозяев у Священной Колыбели двое, принял тяжело. Да и поведение аргерцога его напрягало…
И воспитанники были насторожены. А у нас и времени, чтобы толком всех перезнакомить-представить, не было!
Расцвет получился отвратительно бешеным и в плане времени, и в плане вереницы непростых событий…
***
Я сидела за столом в кабинете и смотрела на Амадео, которого тут, вообще-то, не должно было быть. Потому что изначально планировался разговор с его сыном. Но Виктран опаздывал, а аргерцог вот нарисовался.
Смотрела на него и хмурилась. Весь этот месяц мы с ним, считай, общались сквозь зубы. Да и его жена совершенно изменила свое поведение и отношение ко мне. С ней уже я не горела желанием общаться, всячески избегая контакта. Ее вроде как «ненавязчивая» обработка невестки вызывала у меня и головную боль, и жажду приструнить как Лианелию, так и ее обнаглевшего мужа. Я держалась и сдерживалась, потому что Виктрана вечно не было, а не поговорив с ним и не расставив все точки над «i», выяснять отношения с его родителями тоже было неправильно. Мне с ним еще жить, мне с ним еще воспитывать одаренных детей и искать части тела бога…
