Но с Амадео надо было что-то делать…
Вот уж кто радостно и счастливо принял тот факт, что его сын – Хозяин Священной Колыбели. Наконец-то его пошатнувшийся мирок вновь обрел утраченные черты. Мужчина во главе, как и полагается, а не какая-то там баба, пусть вроде как и суженая Виктрана.
И как-то забылись и мои подвиги, и мои старания, и вообще все, что между нами за время беспамятства морфа было… Мне приходилось из аргерцога чуть ли не кулаками выбивать информацию о том, что происходило в поместье, да и вообще обо всем, что делали люди, приехавшие по его указке. Опять же, Аррияш хмурый ходил, явно что-то там было неладно…
А уж фраза, брошенная Амадео вскользь, о том, что этот дом уже, вообще-то, не мой… Помню, что только Нежка и спасла этого старого дурака от немедленной расправы. Расплакалась – и мне пришлось взять ее на руки, а он как раз скрылся из виду…
Девочка и сейчас, накормленная и перепеленутая, находилась в кабинете со мной. Спала в плетеной корзине… Илиас вот с Рудиком был, мальчишка меня просто невероятно выручал с сыном. Что бы я без него делала? Впрочем, как и без остальных детей, тесно сплотившихся возле меня…
Я вздохнула и снова посмотрела на Амадео. Сидит, будто кол проглотил, подбородок чуть ли не к небу тянет. И зашел без стука, гоголем вплыл9 и уселся напротив… Вот тебе и семья… М-да…
– Амадео, может, объяснитесь? – хмуро спросила его. – Я вас не звала.
– Сейчас же Виктран придет, тогда и объясню. Я лишним не буду. Наоборот, я сейчас гораздо полезнее тебя. Столько всего обсудить требуется. Ты бы, Анастейзи, детьми лучше занялась… Да и…
Договорить он не успел, в дверь раздался стук, и после моего сухого «да» вошел Виктран…
Я вздрогнула и опустила глаза, всего на миг. Все никак не могла привыкнуть к его внешности. Помню, когда схватила его руку и переместилась вместе с женщинами к озеру, замерла истуканом, разглядывая Виктрана. Он был практически копией Виктора. Практически – потому что Витюша был светловолосым, а вот Виктран – брюнет. В остальном же… Ну копия! Словно ксерокопия!
Однако секундный ступор прошел. Моя злость вновь поднялась волной. И на широко скалящегося Амадео, уверенного в своих правах и статусе, уже смотрела Анестезия Падловна. Мой тяжелый взгляд и мужиков посуровее пронимал, аргерцог же явно слишком расслабился.
Я молча наблюдала за тем, как с его лица стекала улыбка. Как он подобрался, явно ощутив перемены во мне, будто ему захотелось оборониться, хотя к магии я точно не прибегала. А могла бы.
Но, вероятно, придя к выводу, что Виктран, несомненно, за него заступится, аргерцог то ли решил рискнуть и закрепить следующими словами свои притязания, то ли вкрай уверовал в то, что теперь сможет распоряжаться мной и моими действиями за счет разделенной с его сыном силы. Как там у них? Жена да подчинится мужу? И неважно, что я не жена.
– Анастейзи, освободи кресло, Виктран пришел… Теперь он Хозяин!
И пусть мне совершенно не хотелось устраивать показательную порку перед Виктраном, да еще перед важным разговором, но… Амадео перешел черту. Да и самому Виктрану стоило сначала со мной диалог выстроить, прежде чем мотаться по стране. И своему отцу самостоятельно объяснить, что я не придаток к Виктрану, а равноправный партнер, обладающий всеми правами и обязанностями.
– Ваш статус гостя аннулирован, все договоренности аннулируются, – не разрывая зрительного контакта, произнесла я, чувствуя, как пришла в движение сила, накладывая на Амадео, его помощников и семью ограничения. – У вас и вашей свиты есть час, чтобы покинуть Белый Дом. Никого из неблагодарного рода Аригальерских я в своих домах более не потерплю. И только из уважения к вашему сыну позволю находиться вашей семье в Колыбели. При условии, если кто-то захочет вас приютить. Время пошло.
