- А теперь спать! Завтра. Всё завтра…. выглядел он каким-то вялым, и я, снова надев платье, подхватила его на руки, прижимая к груди. В этот раз никаких возражений не последовало. Кажется, он настолько вымотался, что просто не стал упрямиться, позволяя нести его.
Зажав книгу подмышкой, подхватила подсвечник с огарком свечи и поспешила вниз. Книгу я оставила в библиотеке, положив её на стол. Кролика отнесла в комнату с диванчиком – мне почему-то казалась, что эта комната нравиться ему больше всего.
Положив Георга на диван, прикрыла сверху пледом, тихонько закрыла за собой дверь. Нужно бы ещё детей проверить, но сил на это совсем нет, я готова была лечь прямо здесь, на коврике, а мне ещё снова подниматься на третий этаж, в свою комнату.
На ступеньках пару раз чуть не упала, с непривычки снова наступив на длинный подол. Нужно привыкать придерживать юбку, поднимаясь по лестнице.
Когда добралась до спальни, свеча, пыхнув последний раз, погасла. Только дымок поднялся над обгоревшим фитильком. В лунном свете, падающем в окно, все предметы в комнате казались серыми, словно нарисованными простым карандашом.
Как раздевалась и ложилась в кровать я уже не помнила – усталость невероятно длинного дня давала о себе знать.
9. Глава 9
Просыпалась я странно, словно легонько качалась на волнах. Снился мне странный сон, будто я угодила в другой, совершенно невероятный мир, где сбылись практически все мои мечты, только в какой-то извращённой форме: я всегда хотела жить у моря, беззаботно гулять, любуясь набегающими на берег волнами. И вот – вуаля! До моря рукой подать, только на волны я смогу любоваться совсем не скоро, потому как сбылась ещё одна моя мечта – иметь свой дом и ни от кого не зависть.
Дом теперь у меня вроде как есть, и зависеть мне теперь тоже как бы не от кого, только и здесь большущий подвох – огромный старинный домина больше всего похож на древнюю развалюху, хотя внутри это не так заметно, как снаружи.
А ещё я всегда хотела узнать, что случилось с мамой. Я никогда не верила тому, о чем судачили соседские кумушки за моей спиной, называя меня сиротинушкой, которую бросила родная мать…. Не могла мама меня бросить, просто что-то такое случилось, помешавшее ей вернуться домой. Теперь я совершенно точно знаю, что она жива, мне об этом кролик сказал!
Кролик, кстати, смешной такой и всё время болтает. Подумать только – говорящий кролик, совсем как в той сказке, которую так любила моя мама….
Кролик…. кролик! – я резко открыла глаза, садясь в кровати. Большая комната, обставленная старинной изящной мебелью, совершенно не была похожа на крохотную комнатушку, которую я снимала у знакомой бабули.
Сейчас, в лучах утреннего солнца, она выглядела просто роскошно – празднично поблескивали остатки позолоты, выцветшая обивка мебели казалась чуточку ярче, потускневшие от времени обои заиграли новыми красками. Солнце словно напитало эту комнату жизнью. Но я-то понимала, что это всего лишь прекрасный мираж – стоит только солнцу скрыться за облаками и комната вновь вернёт свой унылый вид.
Осознав, что всё это никакой не сон, а самая настоящая правда, соскочила с кровати, прекрасно понимая, что меня ждёт уйма дел. У меня там печи не топлены, дети не кормлены, и кролик… с кроликом всё как-то сложно. С одной стороны я тянулась к нему, единственному существу в мире, которому есть до меня дело, с другой стороны воспитанный в мире жесткого реализма, мозг никак не мог примириться с наличием магической живности.
