– Так это и так бабская повинность, – как-то неуверенно говорит он то, что ему навязало местное общество.
– Повинность? – поднимается моя бровь.
Мужчина лица разглядеть не может, но по голосу и изменившейся позе улавливает мое возмущение.
– А вы хотите любви от вашей жены или повиновения? Если второе, то тут я вам не помощница.
– В бездну тебя, гадалка! Говори, что мне делать?! – плюется он. Злой, уязвленный, но все равно еще не ушел.
Хочет знать, что же я ему насоветую.
Ох, Лиза… не причиняй людям добро, не познаешь зла. Но…
– Вспомните, какими вы были, когда только познакомились. Как она тогда была для вас важна. А что сейчас важнее? Ваша жена с ребенком, или похвастаться мужикам за кружкой эля в таверне?
– Откуда ты…? – охает он, а потом вспоминает. Я же гадалка. Типа.
– Не нужно проявлять притворную заботу, женщины все чувствуют. Просто расставьте приоритеты. Дайте ей знать, что она для вас важна и… прекратите идти на поводу у общества “мужик то, баба сё”. Если она почувствует вашу искренность, а вы вправду возьметесь за ум, то оба будете счастливы, – говорю мужику на свой страх и риск, а он будто бы завис.
У него шестеренке в голове не в ту сторону, кажется, завертелись. А я вот напряглась, наблюдая за тем, как медленно он отходит от шока, и сейчас точно что-то будет.
– Эка ты Хельма! – вдруг скалиться он, и я пугаюсь, что меня раскусили, а потом понимаю, что он сказал “шельма”, а не Хельма. Фу-ух. – Ну смотри, провидица! Коль твой совет мне поможет, еще столько же… нет, вдвое больше принесу!
Он бахает на стол черный потертый мешочек с монетами (судя по стуку, денег там не мало), а потом хлопает себя рукой по груди, выражая благодарность.
– Цветы ей купи.. или чего полезного, приятного. Мне принесешь, когда жизнь у вас наладится, – говорю мужику, и он, раскланявшись, уходит.
Воодушевленный и довольный, а я… мне кажется, я скоро по стулу тут стеку лужицей после перенапряжения. Даже голова кружиться и перед глазами мелькаю мушки. Стягиваю с себя дурацкую шляпу, чтобы хапнуть прохладного воздуха, как слышу в дверях:
– Мда, леди Хельм, у вас и такой талант имеется?
В дверях стоит высокая женщина со смуглой кожей и угольно-черными волосами, подчеркивающими ее темные глаза. Одета она в темно-сиреневое платье с длинными рукавами и закрытым воротом по местной моде, а вот талия в кожаном корсете, и на плечах отличительный аксессуар – черный шелковый платок с бахромой.
А у ее ног стоит не совсем довольный Крок. На мордашке так и написано: “Тебя и на минуту нельзя оставить”. Зато выкрутилась!
– Вы знаете, кто я? – обращаюсь к женщине, и, судя по всему, хозяйке этого места.
– Твой фамильяр все мне рассказал, – сообщает она.
Знает, что Крок необычный кот, так еще и пообщалась с ним?
А ведь он говорил, что только хозяйка может его слышать.
– Ну и прочие ведьмы, – неохотно мукает Крок, прочитав мои недовольные мысли.
– Но во мне лишь десятая капля ведьминской крови. Оно и хорошо, не то местные уже давно потащили бы на костер. Они тут со своим на уме, – вздыхает шикарная женщина, проходит вперед, осматривает стол с красной скатертью и пустующий стул клиента. – А ты неплоха. Сильно магии в тебе не чувствую, но зачатки есть.
– Я не ведьма, – заверяю хозяйку лавки на всякий случай.
– Да? А жару только что задала такого, что клиент вылетел с огнем в глазах.
