Читать онлайн Маша Гладыш - Невеста чужого мужа
***
Вынырнув из метро, Настя сразу увидела арку во двор, про которую писала помощник главного редактора в длинном, явно не по шаблону, а лично для неё составленном письме, где приглашала на собеседование, особо напирая на необходимость прийти вовремя – то есть не раньше и не позже назначенного срока.
Однако Настя так нервничала, что вышла заранее, поэтому обнаружив нужную дверь в полуподвальное помещение, на которой висела табличка с названием редакции журнала «Редакция», ещё полчаса простояла на улице под мелким, но колючем, злым мартовским снегом.
И лишь за тридцать секунд до назначенного времени она робко нажала на кнопку звонка.
Дверь ей открыла женщина средних лет в черном спортивном костюме с капюшоном. Достаточно полная для чересчур короткой стрижки, делавшей её похожей на мужика-борца.
– На собеседование? – смерила она Настю недружелюбным взглядом и, не дожидаясь ответа, кивнула. – Проходи, – с ходу перейдя на «ты».
Спускаясь в полутьме, Настя насчитала семь ступенек, которые привели её в начало длинного коридора, куда свет падал через открытые настежь двери просторного кабинета с длинным деревянным столом, по обе стороны которого стояли стулья, а во главе – большое коричневое кожаное кресло с высокой спинкой. Нечто в средневековом стиле.
Больше ничего Настя углядеть не успела – её увлекла за собой спортивная женщина, которая недовольно на неё зыркнула, обнаружив, что Настя замешкалась, чтобы осмотреть кабинет.
Вторая дверь по левую сторону коридора была закрыта. На стенах в рамках висели дипломы, грамоты и благодарности, но Настя не успела прочитать, что на них написано, предположив, что это стена почёта журнала и его главного редактора, с которым Настин мастер посоветовал быть поделикатнее.
– Маргарита – женщина старой закалки: суровая, властная, настоящий профессионал. Только не болтай лишнего. Она этого не любит.
Настя, понимая, как сложно без связей устроиться на работу в настоящее печатное издание, клятвенно заверила, что будет держать рот на замке. И ничего, что в штате по специальности для неё пока нет места, и собеседоваться она идёт на должность «хозяйки офиса». Или попросту кухарки.
– Тут же главное что? – спросил её мастер и сам тут же ответил. – Тут главное зацепиться. Я сказал Маргарите, что ты неплохо пишешь. Однажды тебе представится возможность показать свои работы. А дальше все только от тебя будет зависеть.
И Настя, не раздумывая, согласилась. Она не сомневалась, что как только главная увидит её публикации, сразу же решит использовать на более квалифицированной работе. А кухня, это временно.
Кухня, которой закончился коридор, оказалась просторной и светлой, но запахами и обстановкой напоминала столовую. Стоял дух щей и сосисок. Её не украшали цветы, весёлые шторы или игривые передники на крючках. Недорогой кухонный гарнитур, чистая, но далеко не новая посуда и утварь. Ничего лишнего. Странно, для богатой редакции в центре Москвы. Редакции, которая владела весьма обеспеченная и знаменитая в городе семья.
За столом обедали трое: мужчина в чёрном свитере и джинсах, мрачная неулыбчивая девушка в брючном костюме, пожилая дама в шали. Встретившая Настю женщина-боец, не предложив Насте присесть, заняла свое место за столом и молча доела суп из белой глубокой тарелки, затем положила мокрую грязную ложку на стол и вопросительно посмотрела на остальных.
Мрачная девушка бросила на Настю быстрый недовольный взгляд и пожала плечами.
– Не понравится она Маргарите, – и обратилась к Насте, точно та предыдущих слов слышать никак не могла. – Я же просила вас одеться в тёмное.
Настя оглядела себя: на ней была серая юбка и темно-синяя блузка, поверх которой её единственная осенняя куртка жёлтого цвета. Раздеться в прихожей ей так же не предложили.
– Это самое тёмное, что у меня есть.
– Что ж, я предупредила. Пойдемте. Маргарита вас ждет.
Она встала из-за стола и кивком головы велела Насте следовать за ней.
– А какое отчество у главного редактора? – осторожно спросила Настя.
– Никаких отчеств, – отрезала девушка. – Она этого не любит.
– А вас как зовут?
– Какая разница? Тебя все равно на работу не возьмут.
После этих слов она постучала в дверь. Ту самую, которую Настя отметила по дороге на кухню.
– Маргарита, я привела девушку.
То ли стены редакции надёжно сдерживали звук, то ли комната хранила неестественную тишину, но, когда, наконец, изнутри раздался голос, Настя вздрогнула от неожиданности.
– Жду.
До того, как увидеть хозяйку вживую, Настя представила её крупной властной женщиной с коротко стриженными химически завитыми волосами и густо напомаженным ртом. Поэтому стушевалась на пороге, увидев в глубине комнаты за широким, из дорогого дерева столом подтянутую миниатюрную женщину лет пятидесяти шести в чёрном балахоне и повязке, из-под которой виделись светлые с сединой волосы, похожие на цепочки из белого золота.
– Здравствуйте, – громко и четко, чтобы придать голосу уверенности, сказала Настя. Но Маргарита нахмурилась и приложила палец к губам.
– Тише, сильно тише, – приказала она. – Проходи, Настя, будем знакомиться.
Пока Настя шла к столу, внимание ее привлек журнальный столик у стены, на котором стоял большой, даже огромный портрет молодой и очень красивой женщины. Сначала Настя решила, что это фотография Маргариты в молодости, но потом поняла, что женщина на снимке намного красивее хозяйки. При этом у неё был незаносчивый, а напротив, притягивающий внимание приветливый и располагающий взгляд. Глядя на её улыбку, хотелось улыбнуться в ответ.
Рядом с фотографией стояла старинная, похожая на греческий сосуд, ваза, но свежие, явно только сегодня срезанные цветы, стояли не в ней, а лежали рядом на столике.
Маргарита не предложила Насте присесть. Но и чувства, будто она смотрит на хозяйку сверху вниз у Насти не возникло. Где бы Маргарита не находилась, сидела ли, стояла – она всегда оставалась надо всеми.
– Итак, Настя, сколько тебе лет?
– Двадцать четыре. В этом году заканчиваю институт. А до этого училась в кулинарном колледже, – от волнения она не решалась даже опереться о спинку стула, который ей не предложили.
– Решила стать журналистом?
Настя воодушевилась.
– Да, мечтаю.
Но Маргарита неодобрительно скривила губы.
– Паршивая профессия. Из-за неё погибла моя дочь, – она бросила печальный и злой одновременно взгляд на портрет красавицы.
Настя почувствовала себя неуютно. Узнав, что девушка на фотографии мертва, она стала все в кабинете воспринимать иначе: и задернутые шторы, и приглушенный свет, и одежду Маргариты, ее шепот. От неё самой как будто веяло смертью. Это был запах горя, который ни с чем не спутать.
– Мне очень жаль, – едва слышно сказала Настя. Сейчас, пожалуй, она бы не слишком расстроилась, если бы в работе ей отказали.
– Красавица! Да? – требовательно посмотрела на Настю Маргарита.
– Красавица, – покорно согласилась Настя, предварительно бросив взгляд на портрет.
– Ее убили почти год назад. Думаю, я следующая. Пришлось нанять телохранителя. Теперь им до меня не добраться.
Не зная, что сказать, Настя спрятала руки за спину и тихонечко отковыряла правой рукой заусенец у левого указательного пальца. Ногти Настя не грызла – берегла зубы – но, когда нервничала, она их отковыривала под корень. Иногда, как сейчас, до крови.
– Ну, что ж, ты мне подходишь. У тебя простое лицо. Не привлекает внимание и не мешает думать. Только запомни: все, кто работают на меня, носят темную одежду. В знак уважения и памяти к моей дочери. Мы все очень любили Свету. Она была гениальным журналистом. Заруби на носу – ты никогда не станешь такой. Никто не станет.
Настя мысленно перекрестилась, что с порога не достала свои публикации. Теперь она уже не так была уверена, что ей когда-нибудь дадут шанс проявить себя по специальности там, где до нее работала гениальная Света. Которую, по словам ее матери, убили.
– Твой рабочий день, – продолжила Маргарита, как ни в чем не бывало, – начинается в восемь. Завтракаю я на работе. Предпочитаю правильное питание. Примерное меню тебе скинет Люба. Еще на тебе будет обязательная влажная уборка. Не терплю пыли. И Света моя была невероятной чистюлей. Настоящая леди…
Продолжить ей помешал неожиданный гость. Дверь без стука распахнулась, и в кабинет стремительно вошел такой красивый мужчина, что у Насти пропал дар речи. Она таких только на обложках журналов видела. Высокий, темноволосый с удивительно синими непроницаемыми глазами и тонким длинным носом, который придавал его лицу хищное выражение победителя и завоевателя. Он, как и остальные, был одет во все черное. Дьявол, а не человек.
Не взглянув на Настю (а, возможно, просто не заметив с высоты своего совершенства кого-то столько незначительного, как она) он подошел в Маргарите и наклонился, чтобы коснуться губами ее руки.
– Я ненадолго. Ехал на встречу с партнерами и увидел в витрине цветочного магазина Светины любимые ромашки. Решил заскочить к вам и порадовать ее.
Впервые Настя увидела, как улыбка может обезобразить лицо. Маргарита попыталась улыбнутся, но стала похожа на злобного, расчерченного глубокими складками тролля.
– Света будет очень рада. Но, надеюсь, это не отменяет нашего ужина в выходные? Мы ждем тебя у нас. Не забыл?
Дьявол выпрямился и коротко кивнул.
– Разумеется, нет. Я буду, как и обещал, – после чего он подошел к журнальному столику и положил ромашки рядом с другими цветами, затем провел пальцем по фото и, не оборачиваясь, попрощался и вышел.
Маргарита еще какое-то время задумчиво смотрела на закрытую дверь. Взгляд ее выражал нечто большее, чем Настя могла прочесть.
– Бедный мальчик, он так ее любил. Никогда ему уже не быть счастливым.
Затем она посмотрела на съежившуюся Настю и, казалось, удивилась, обнаружив ее в кабинете.
– Ты еще здесь? Можешь идти. Завтра приходи в восемь. И постарайся пореже попадаться мне на глаза.
Первой, кого Настя встретила, почти бегом покинув кабинет Маргариты, была мрачная девушка, которая ошиблась в своих прогнозах.
– Поздравляю, – сухо сказала она. – Можешь звать меня Любой. Меню на две недели я вышлю по почте. И обязательно завтра приходи в чёрном.
Она развернулась, не попрощавшись, но Настя её остановила.
– Я ещё не решила, нужна ли мне эта работа. Я все обдумаю и напишу вечером свой окончательный ответ.
Люба обернулась. На лице её застыла ничего не выражающая усмешка.
– Я не собираюсь ни уговаривать тебя, ни отговаривать. Но когда буду высылать меню, приложу файл с договором, где будет указан твой оклад.
Лишь оказавшись на улице и полной грудью с облегчением вдохнув свежий воздух, Настя поняла, насколько неуютно и тягостно ей было внизу. Даже мартовский холод показался жарче, чем отдающее склепом тепло кабинета главного редактора. Ей будет очень неудобно перед мастером, который лично звонил Маргарите и просил за неё, но возвращаться сюда она не собиралась. Отказывать в лицо Настя не умела, поэтому всю обратную дорогу домой придумывала вежливый, но категоричный отказ.
И только открыв письмо, которое, как и обещала, отправила ей мрачная Люба, заколебалась.
Её так и подмывало уточнить у помощницы, не допустила ли она ошибку – слишком фантастической выглядела её зарплата. Настя не первую неделю мониторила рынок труда и знала, что подобный оклад предлагают главным редакторам с приличным опытом работы. Но никак не поварихам в журнале, о котором она до недавнего времени не слышала.