Протерев кресла и стол Маргариты, она бережно подняла портрет Светы, убрала уже свежие цветы (по крайней мере, вчерашних ромашек она не обнаружила) в мусорный мешок, схватилась за ручку вазы, но отодвинуть её не успела, потому что на нее с шипением набросилась Люба.
– Ты с ума сошла. Маргарита узнает, что ты трогала Свету, лично убьет.
И только увидев недоуменный взгляд Насти, Люба поправила вазу и снизошла до объяснений.
– Это специальная урна. Очень, очень дорогая. Ее делали на заказ где-то за границей. Внутри прах её дочери – Светы. Маргарита очень её любила. Её все любили. Кстати, завтра у нас собрание акционеров, – без паузы сообщила она. – Приготовить фуршет и из кухни не высовывайся. Меню пришлю по почте.
Меню оказалось простым, но трудоемким: разные виды канапе, тарталетки с начинками, особым способом порезанные фрукты и овощи. Поэтому на следующий день Настя пришла на час раньше и с облегчением обнаружила все нужные для фуршета продукты в холодильнике.
Редакцию освещал синий утренний свет недовольно просыпающегося марта, отчего все вокруг казалось ещё более зловещим, особенно после вчерашнего заявления Любы.
В одиночестве Настя заперлась, включила на кухне утреннее шоу по радио и занялась заготовками для фуршета, одновременно обдумывая, насколько слова Любы её потрясли.
После того, как три разные начинки для тарталеток были готовы, она пришла к выводу, что в глубине души всегда знала – в кабинете Маргариты нездоровая атмосфера, независимо от того, хранит она рядом с собой прах дочери или нет. Так что надо придерживаться первоначального плана: отработать несколько месяцев, накопить денег, а потом бежать отсюда без оглядки. Карьеры, что бы мастер ни говорил, ей здесь точно не сделать.
К девяти, когда начали подтягиваться сотрудники, завтрак для Маргариты был уже готов, а фуршетные блюда оставалось только разложить по тарелкам и подать к столу.
– На стол накрывать буду я, – сообщила Люба, наливая горячий, недавно заваренный Настей первый за день кофе. – Ты хорошо поработала, – неожиданно похвалила она кухарку, осматривая содержимое холодильника. – И да – сегодня на тебе только вечерняя уборка. Я уйду пораньше, так что кабинет Маргариты вымоешь завтра.
Самая потрясающая на сегодня новость!
К двум часам Настя легко управилась с обедом, но к столу пришёл только молчаливый телохранитель. Любитель телефонов и чая. Люба только заскочила, чтобы сказать:
– Мы сегодня есть не будем. Сиди здесь и не высовывайся. Через час придут деловые партнеры Маргариты. Еще не хватало им с тобой встретится. От тебя воняет щами и сосисками.
Люба и Наташа (короткостриженая женщина, чьи функции в редакции Настя так и не смогла угадать) перетаскали приготовленные Настей блюда на стол и прикрыли дверь.
Настя приготовила чай для себя и села, как можно ближе к выходу. Откровенно подслушивать она не решалась – чувствовала, что телохранитель не сводит с неё пристального взгляда. Но как бы ненароком попить чайку рядом с коридором, откуда сквозь тонкую дверь, должно быть все слышно, ей никто не воспретит. Так ведь? Чем еще ту заниматься рядом с этим каменным изваянием?
Однако сколько Настя не прислушивалась, из коридора не доносилось ни звука: ни разговоров, ни шарканья ног по полу, ни скрипа ступенек. Ничего.
Поэтому она подпрыгнула от испуга, когда на кухню вошла возбуждения Люба.
– Все прошло отлично! Ты молодец. Через час, когда Маргарита уедет, можешь начинать уборку.
