Эвелин отвернулась, постояла несколько секунд и решительно открыла дверь «Барбариски». Гадай, не гадай, а встречу отменить нельзя. Она обошла несколько столиков, принюхиваясь к ароматам молотых зерен и выпечки. Волшебные ароматы! Нужно обязательно сделать заказ. Работа не убежит, а порадовать себя зефирным пирожным – святое дело. Подойдя к нужному столику, произнесла.
- Слышала, на Большой башне поселились летучие мыши, - сказала и села, отодвинув стул.
Хорошо, что села. Хорошо, что сказала, не разглядев, кому говорит. К горлу мгновенно подкатил ком.
- Здравствуй, Эви, - сдержанно ответил он. – Хранитель Большой башни завел летучую кошку… Дурацкий отзыв. – Добавил, чуть скривившись.
Эвелин почувствовала, как в груди разлилась боль. Оказывается, она никуда не делась, она просто пряталась, выжидая удобный момент, чтобы бросить в лицо воспоминания, полные обиды за унижение и… любовь.
- Как живешь? – Спросил он.
- Хорошо, Марк. Лорд Ригге сообщил, что мне назначен куратор. В этом есть необходимость? – Ее пальцы тихо подрагивали от волнения, она сжала их в кулак, а потом и вовсе положила ладони на колени.
- Заказать тебе кофе или что-то еще?
- Нет, ты не ответил на вопрос. Я не вижу целесообразности твоего вмешательства в мое задание.
- Это приказ, и он не обсуждается, - сухим тоном ответил он. Выпрямил спину, чуть повел плечами и склонился над столиком.
Темноволосый, узкое породистое лицо, и глаза, от взгляда которых ее всегда бросало в дрожь. Глаза, которые снились долгие пять лет, и только в последний год его образ начал стираться, уходя из памяти, освобождая от боли. И вот!
- Я не знал, кто мой подчиненный, - тихо сказал он. – Но я рад.
Она застыла. Он рад? Он сейчас хамит?... Или нет, скорее всего, для него не имеет значение прошлое, так, был эпизод, мимолетное событие. И даже не событие…
- А я нет. Но не подумай, дело не в тебе, просто я привыкла работать одна. И потом, ты же боевой агент, вас дрессировали на диверсии, проникновения, боевые операции.
- Не только. Уровень секретности лекций для нашей группы в Академии равнялся уровню, который ставят на документах государственной важности.
- Ну, извини, профан.
- Не прибедняйся. Ваша группа магов-аналитиков – еще та заноза на гордости боевых агентов, - Марк тепло улыбнулся.
Эвелин отвела глаза. Чтобы не ловить этот взгляд.
- Поговорим о деле.
- Хорошо, и все же, давай, что-нибудь закажу.
- Благодарю, я не голодна, - отстраненно ответила Эвелин.
Они проговорили полчаса, касаясь только дела. А потом он ушел.
Она долго сидела и пялилась на репродукцию, висевшую на стене. Просто, после ухода куратора не хотелось вставать, думать, что-то делать. Репродукция изображала поверженное чудовище, объятое пламенем. Откуда здесь эта неуместная картина? Подумала, и обрадовалась, что голова сама переключилась с образа Марка на повседневность.
- А на самом деле? – Эвелин оглядела стены, интерьер, присмотрелась к официантам. И засмеялась. Ну, подумаешь, картина. Ну, чудовище в кофейне. Какая ерунда. Встала и вышла на улицу.
*
«У тебя нет судьбы в этом мире…»
Я перечитала письмо, наверное, уже на десятый раз, но не верила тому, что видели глаза. Да и как поверить!
«Твой дар бесценен…»
Я вскочила из-за стола. Бросила взгляд на шкатулку. Красивая, зараза, и судя по бабушкиному письму – явно не годится на продажу. Шкатулка – редкий артефакт. Да-да, именно так, хочешь верь, Софка, хочешь не верь. А у меня на нее были грандиозные планы.
