Волос долог, ум короток, да…
Может, лучше мне заткнуться? Может, разбивая сейчас аргументы доктора, я лишь даю ему в руки оружие против себя? Успеет подготовиться, переписать данные осмотра, подогнав под нужное, и выдаст на дворянском собрании доработанную версию?
Но беда в том, что мне никак нельзя допустить созыва дворянского собрания. Потому что там и без доктора решат, что я тронулась, когда я никого не узнаю. Ведь Настенька наверняка была знакома со всеми местными землевладельцами, наезжала к ним в гости, и они приезжали если не к ее отцу, то уж к мужу точно. Значит, мне нужно сейчас дать аргументы не только доктору, но и Виктору, который ждет осеннего заседания консистории, что наконец освободит нас друг от друга. Он может ненавидеть меня – точнее, Настеньку – за мнимую или настоящую измену, но поможет, потому что иначе никогда от меня не отвяжется.
Или я ничего не понимаю в людях, но тогда и трепыхаться бессмысленно.
Мотя мявкнул и перепрыгнул на колени Виктору. Тот почесал его за ухом. Вот, значит, как… Хорошо.
Я перелистнула бумаги. Доктор злорадно усмехнулся. Да, почерк у него профессиональный. Ничего, я привычная. Да и вообще сейчас – когда я так и не выучила буквы – чем хуже почерк, тем лучше, легче схватывать слово целиком.
– Никто не против, если я прочитаю это вслух? – спросила я для проформы и, не дожидаясь ответа, начала зачитывать описание «ножевых ранений».
Виктор едва заметно сдвинул брови. Я не торопясь и не запинаясь дочитала до конца. Да за такое описание мой преподаватель судебной медицины, земля ему пухом, пару бы вкатил без права пересдачи! Наконец я вернула листы доктору и сказала:
– Не понимаю.
– Я же говорил! – воскликнул Евгений Александрович.
– Не понимаю, на каком основании вы сделали вывод, что тому мужику досталось ножом. Здесь просто указано количество ран и наложенных швов.
– Образованному человеку достаточно увидеть, – задрал нос доктор.
– Вы правы, образованному человеку достаточно увидеть, чтобы не перепутать ножевое ранение с ранами, нанесенными когтями мелкого хищника, – согласилась я.
Мотя фыркнул. Виктор улыбнулся и почесал его за ухом. Вот же паразиты, оба!
– Но что именно вы увидели? – продолжала я. – Какова была длина ран, их глубина и направление? Как выглядели края? В каком состоянии окружающая кожа? Почему этого нет в описании?
– Поясните, – попросил Виктор.
– Я все же хотела бы, чтобы Евгений Петрович более подробно описал все, что увидел, – уперлась я.
– Все, что я увидел, я записал, а вы просто тянете время и морочите нам голову! – возмутился доктор. – Виктор Александрович!
Виктор молчал, смотрел на меня, будто не мог решить, что ожидать. Пропади оно все пропадом, по-хорошему, мне стоило бы изложить все письменно, чтобы доктор не подслушал и не использовал, если дело все же дойдет до заседания дворянского совета. Но я так и не удосужилась научиться писать.
– В таком случае ваши профессиональные познания вызывают сомнения, – заявила я. – Потому как ничто в вашем описании не может подсказать знающему человеку, на каком основании вы определили ранения именно как ножевые.
– Вы будете учить меня писать истории болезни?! Я не стану выслушивать бред сумасшедшего! – Доктор поднялся.
Виктор задумчиво посмотрел на меня. На него. Снова на меня.
– Анастасия, вы не могли бы пояснить?
Что ж, придется раскрывать карты.
– От ножа раны резаные, ровные, неосадненные, концы у них острые. От когтей – скорее колотые и колото-рваные, параллельны друг другу…
