— Это ведь моё право, разве нет?
— Нет, — рыкнул Кирилл, неожиданно оскалившись, — нет у тебя таких прав. От тебя зависит жизнь нашей стаи. Ты – моё слабое звено.
— Потому что полукровка?
— Потому что не знаешь наших правил, — рыкнул Кирилл. – Мы связаны, мы истинная пара. Случись что с тобой – я уже через сутки превращусь в дикого неуправляемого зверя. А это неминуемо повлечёт за собой развал стаи, убийства и насилие… Ты готова заплатить такую цену за свою прихоть? – спросил, буравя меня черным взглядом Кирилл. – Я – нет.
Я перевела дыхание.
Выходило... Все, сказанное Кириллом, звучало более чем правильно и абсолютно обоснованно. А я же... Моё собственное поведение выглядело эгоистичным.
— Поэтому ты дрессировал меня?
— Учил, — поправил Кирилл. – И знаешь, у меня тоже нервы не железные… Каждый раз, когда ты попадалась, каждый раз, когда я должен был тебя отпустить – я ломал целые дома, крушил машины и пытался сдержаться, лишь бы не наброситься на тебя, лишь бы не сломать.
Баев усмехнулся.
— Я как наседка, советовался с врачами и психологами, сколько ты сможешь выдержать – как сильно можно менять твою жизнь, и постепенно… шаг за шагом…
— Лишая сначала семьи, затем родного дома, потом уже и поддержки брата… я ночевала на вокзалах, боясь оказаться изнасилованной, боялась превратиться в бездомную… и, наконец, боялась – больше всего боялась, не выдержать и приползти к тебе на коленях.
Кирилл с шумом втянул в себя воздух.
— Глупая девчонка! Прийти к своему мужчине за поддержкой – не есть что-то постыдное. Это естественное положение вещей.
Покраснев, я отвела взгляд и всё-таки нашла в себе смелости тихо сказать.
— Но ты никогда не был моим мужчиной. Все эти женщины из стаи… Кармела…
— Настя, я не могу этого изменить, – так же тихо ответил Кирилл. – Я предупреждал тебя: я никогда не жил монахом. Твой темперамент только просыпался, а мой… я бы порвал тебя. Не удержался бы – снасильничал. Ты этого хотела?
Оказавшись как-то совсем близко, Кирилл взял моё лицо в свои ладони, вынуждая задрать голову и посмотреть на него.
— Девочка, не борись со мной. С собой. С нами обоими… Это против закона стаи и против самой природы.
— Я не…
— Я и так был слишком великодушен, — проведя пальцами по моим губам, произнес Кирилл. – Не неволил, не держал на привязи… Это ведь так просто и так безопасно – упрятать тебя туда, где ни у кого, кроме меня, не будет к тебе доступа… Пойди мне навстречу, поддайся своим чувствам… Давай начнём всё заново – уже как равные.
Баев молча ждал.
Наверное, я всегда буду вспоминать прошедший год, как самое тяжёлое для себя время: слишком много изменений, слишком много ограничений.
Одни ограничения выставлял для меня Баев, другие – я сама.
Я избегала стаи. Нет – нет, я по-прежнему готова была помогать раненым, а также тем оборотням, которые уже практически полностью утратили контроль над своей животной половиной. У меня получалось их вытаскивать, подавляя внутреннего волка оборотней и отодвигая их сумасшествие на неопределённый срок. Врачи: Сергей Леонидович и Илья Романович не могли нарадоваться, продолжая неистово конспектировать каждый такой случай, обещая мне горы пациентов в будущем и в восхищении предсказывая, что теперь стая не будет уменьшаться так быстро, как это происходило в предыдущие годы: теперь, и без истинной пары, у оборотней был шанс остаться нормальным, двуликим – с активной человеческой составляющей.
